Раджу покачал головой и чуть слышно пролепетал:

– Нет, сэр.

Захарий понял, что больше ничего от него не добьется.

– Кто ж ты такой, а? Хотел бы я знать.

По щекам мальчика побежали струйки слез, он сглотнул, словно сдерживая рыдание. Захарий всполошился:

– Эй, ты чего? Ты, это, давай не плачь и все такое… Я же тебя не браню, вовсе нет…

В покаянном порыве Захарий взял его за плечо, и как-то само так получилось, что он привлек Раджу к себе и обнял.

И вот это объятье сломило оборону мальчика, слезы его хлынули потоком, прорвавшим плотину.

Со дня ареста Нила он, не желая добавлять горестей маме, ни разу не дал волю чувствам, все держал в себе. И теперь как будто изливал все свои страдания, скопившиеся за последние два года.

Захарий же, ощутив теплую влагу на груди, слегка запаниковал: еще никогда он не держал в объятьях плачущего ребенка, еще никогда не утешал маленькое беспомощное существо. Скорее по наитию, нежели осознанно он поднял руку (или она сама поднялась?) и погладил мальчика по голове, сперва неуклюже, потом увереннее.

– Все хорошо, малыш, – приговаривал Захарий. – Что бы там ни случилось, не тревожься. Я с тобой. Я о тебе позабочусь.

Слова эти поразили его самого. Прежде он никогда и никому не обещал своей заботы, и никто, кроме матери, не обещал позаботиться о нем. Казалось, он обнимает себя маленького, того безвозвратно сгинувшего малыша, о ком невозможно не скорбеть.

С первым ударом корабельного колокола Кесри, сменивший форму на белые унгу и дхоти, вышел из своей каюты и ровно в ту минуту, как угас звон восьмой склянки, постучал в дверь каморки Захария. Дверь тотчас отворилась, явив хозяина, одетого в полотняные штаны и тельняшку.

В тусклом свете единственной лампы виднелись ящики, в тесном пространстве исполнявшие роль кушетки, и сундук, служивший креслом.

– Входите, сержант. – Захарий жестом предложил гостю занять сундук, сам уселся на ящик.

С минуту оба разглядывали друг друга, потом Кесри сказал:

– Здравствуйте, Рейд-саиб.

– Добрый вечер.

Хавильдар прокашлялся и, не придумав вступительной темы, сразу взял быка за рога: