Появилась двойная колонна всадников. Послышались голоса – это отдавались команды. Нервы мои натянулись, как струны. Если вражеские всадники – разведчики, и не более того, отряд будет невелик, и ворота вскоре закроются. Де Барр не прикажет снова отворить их. Для него было гораздо страшнее потерять Шатору, чем горстку солдат.

Но если французы попадутся на удочку и вышлют большой отряд, велев ему следовать за нами, герцог нападет на него в лоб, а жандармы выскочат сзади – их целью будет отрезать неприятеля от замка. Наш план, а скорее – авантюра, строился на том, что де Барр, стараясь не допустить гибели такого множества воинов, откроет ворота, чтобы его люди могли прорваться через наш строй к своим, или бросит в бой подкрепления. Оба расклада давали возможность завладеть входом в замок.

Так мы предполагали. Сейчас, стоило подумать об этом, у меня пересохло во рту. Перед нами были два десятка всадников, и, глянув на Ричарда, я заметил, что на лице у него появилось хищное выражение.

Мало-помалу из ворот выехали десятка четыре конников, рыцарей и жандармов. Стало ясно, что де Барр поверил в наше отступление. Я насчитал шесть десятков, затем сотню. А они все появлялись и появлялись из Шатору. Когда счет перевалил за полторы сотни, я стал сомневаться в разумности нашей атаки.

Ричард, напротив, напоминал гончую, почуявшую оленя и рвущуюся с поводка. Как и под Перигё, у него на уме было одно. Я вытер вспотевшие ладони о штаны и взмолился, чтобы в этот день нам повезло больше, чем тогда.

Наконец ворота закрылись. Из Шатору вышли двести воинов – ровно столько, сколько было у нас.

– Отряд крупный, а значит, де Барр намерен не просто проследить за нашим войском, но также ударить по нашему арьергарду. Такого поворота я не предвидел, – сказал герцог, хмыкнув. – У нас нет иного выбора, как напасть. Если эти французы доберутся до обозов, то нанесут жуткий вред.

А если, увидев нас, де Барр вышлет еще войска? Тогда мы, как ни печально, окажемся в меньшинстве, хотелось сказать мне. Но один раз я уже дерзко вылез со своим словом и теперь, опасаясь выволочки, промолчал.

Ричард отправил посыльного к жандармам, велев им изготовиться. Мы немедля вернулись к своим и собрались садиться на коней. Оруженосцы подтянули подпруги. Шлемы надеты, молитвы прочтены. Когда Рис подал мне копье, как прежде в Стригуиле, я вдруг осознал, что именно происходит. На этот раз речь шла не об упражнениях со столбом.

Мне предстоит скакать на настоящих врагов. На французов, которые, в свою очередь, будут стараться проткнуть меня копьями.