— Тогда что же, Хол? К чему ты ведешь?

— Либо тест фальшивый, либо кто-то впрыснул ему алкоголь.

Лицо выдало ее мысли.

— Ты мне не веришь, — сказал он.

— Я этого не говорю, — поспешно возразила она. — Но подумай сам, Хол. Даже если предположить, что такое возможно, кто мог это сделать? И зачем?

Хол не отпускал ее взгляд, пока Мередит не поняла, о чем он думает.

— Твой дядя?

Он кивнул:

— Больше некому.

— Ты что, всерьез? — поразилась она. — То есть я понимаю, что вы с ним не ладите, и все-таки… Обвинять его в…

— Я понимаю, что это звучит нелепо, но подумай, Мередит, кому еще?

Мередит замотала головой.

— И ты высказал свои обвинения в полиции?

— Не так напрямик, но я потребовал, чтобы дело передали в национальную жандармерию.

— Что это значит?

— Национальная жандармерия расследует преступления. С самого начала авария рассматривалась как несчастный случай, как дорожное происшествие. Но если я сумею найти улики, связывающие его с Джулианом, тогда удастся заставить их пересмотреть дело. — Он взглянул на Мередит. — Если бы ты поговорила с доктором О'Доннел, она наверняка была бы откровеннее.

Мередит откинулась на стуле. Весь сценарий был бредовым. Она ему действительно сочувствовала, но не сомневалась, что он ошибается. Ему необходимо найти виноватого, чтобы переложить на него свой гнев и чувство потери. И она по собственному опыту знала: как бы жестока ни была правда, незнание хуже. Пока не узнаешь правду, невозможно оставить прошлое позади и жить дальше.

— Мередит?

Она только теперь заметила, что Хол не сводит с нее глаз.

— Извини, — сказала она, — задумалась.