Шафран собиралась задать миссис Отьено еще один вопрос, но решила, что будет жестоко заставлять ее переживать свои мучения во второй раз, если она уже сделала это для Вангари. Она спросила Вангари по-английски: - "Что он с ней сделал?’

- Он ударил ее, дал пощечину и ударил кибоко. Его люди несколько раз пинали ее, пока она лежала на земле.

- Это ужасно ... стыдно, - сказала Шафран.

– Нет, это нормально, но Нгуо сделал нечто большее. Он взял крапиву, которая была связана вместе, чтобы образовать жесткие пучки, и засунул их ей в анус и влагалище.’

- О Боже ... - выдохнула Шафран.

- Она может считать, что ей повезло. Другие женщины подвергались таким же пыткам терновыми ветвями.

Шафран недоверчиво покачала головой. - Я думала, что это может быть плохо ... Но это ... Это заставляет меня думать о том, что гестапо сделало с нашими захваченными агентами. Вам удалось узнать что-нибудь о том, что случилось с мистером Отьено, Вангари?

- Немного. Я приставала к властям в течение нескольких месяцев, и я подтвердила, что отчет миссис Отьено об их аресте точен. Их отвезли в центр досмотра. Их допрашивали. Миссис Отьено освободили, когда стало ясно, что она ничего не знает о деятельности Мау-Мау. Что касается мистера Отьено, то он больше не числится заключенным в центре досмотра, но я не смогла найти никаких записей о нем ни в одном из лагерей для задержанных.

- ‘А ты как думаешь?

- Что он умер на допросе. У нас были сообщения об ударах током, выколотых глазах, кастрированных мужчинах ...