Надо что-то делать. Себастьян медленно поднялся и застыл на месте. В круг света вошла высокая фигура в белом мундире, и часовые возле трапа вытянулись по стойке смирно, с винтовками в положении на ремне.

Себастьян сразу узнал этого офицера. В последний раз он его видел в помещении переднего склада. Его звали Кайлер, да-да, лейтенант Кайлер.

Кайлер отсалютовал часовым и стал о чем-то говорить с ними. Негромко, слов не было слышно. Снова отдал честь, повернулся и пошел прочь, к носовой части корабля. Шагал быстро, лица в тени козырька не было видно.

Себастьян снова присел, над брезентом поднимались только глаза. Он проводил взглядом офицера. Ему стало страшно.

На полпути Кайлер вдруг остановился. Слегка наклонился, глядя себе под ноги, потом выпрямился, и правая рука его потянулась к кобуре с пистолетом.

– Часовой! – закричал он. – Быстро сюда! Бегом!

В свете фонаря на белом настиле из полистоуна блестели оставленные Себастьяном влажные следы. Кайлер посмотрел в ту сторону, куда они вели, и зашагал прямо к убежищу Себастьяна.

По палубе загрохотали ботинки часовых. Снимая на бегу винтовки с плеча, они бежали вслед за Кайлером.

– Здесь кто-то поднялся на борт! – крикнул он. – Рассредоточиться и все обыскать… – А сам двинулся прямо к Себастьяну.

Себастьян страшно перепугался. Он вскочил и побежал к орудийной башне, чтобы скрыться у нее за углом.

– Вот он! – раздался за спиной крик Кайлера. – Стой! Стрелять буду!

Но Себастьян продолжал бежать, шлепая босыми ногами по палубе, мощно отталкиваясь от нее ногами, работая локтями, и вот, наконец, опустив голову, нырнул в тень.

– Стой!

Кайлер расставил ноги, правое плечо выдвинул вперед, вытянул руку с пистолетом, приняв классическую позу меткого стрелка. Рука медленно приняла горизонтальное положение, раздался выстрел, из ствола вылетел пучок желтого пламени, и руку резко подбросило вверх. Пуля ударила в обшивку башни и с визгом отлетела в сторону.

Себастьян почувствовал над головой поднятый ею ветерок и, не прекращая бега, метнулся в сторону. До угла башни оставалось совсем немного, и он поднажал.

Тишину ночи разорвал еще один выстрел, и одновременно что-то сильно ударило Себастьяну под левую лопатку. Его отбросило вперед, он потерял равновесие и упал на башню, ногтями царапая гладкую стальную поверхность и не находя, за что ухватиться. Он всем телом прижался к башне, кровь из раны на груди полилась на ее серую краску.

Колени Себастьяна подогнулись, он медленно сполз вниз, все еще пытаясь скрюченными пальцами найти, за что схватиться; и когда колени коснулись палубы, он застыл в позе человека, глубоко погруженного в молитву. Преклонив колени, лбом прижавшись к башне, с широко раскинутыми в стороны руками.