Потом руки его опали, он бессильно повалился на палубу боком и перекатился на спину.

К Себастьяну подошел Кайлер и остановился над ним. Рука с пистолетом медленно опустилась.

– О боже, – проговорил он, и в его голосе прозвучало искреннее сожаление.

Себастьяну хотелось спросить у него, где находится Роза. Хотелось объяснить, что Роза – его жена, что он любит ее и пришел сюда, чтобы найти ее.

Он сосредоточенно смотрел в лицо нависшему над ним Кайлеру, пытался вспомнить, чему его научили в школе на уроках немецкого, подбирая в уме слова и выстраивая из них фразы.

Но стоило ему открыть рот, как у него горлом хлынула кровь, и Себастьян задохнулся, мучительно закашлялся, и кровь пошла изо рта пузырями, оставляя на губах розовую пену.

– Пробито легкое, – констатировал Кайлер, потом обратился к подбежавшим матросам: – Носилки сюда. Живо! Его надо отнести в лазарет.

81

В лазарете крейсера «Блюхер» было двенадцать коек, по шесть с каждой стороны узкой каюты. На восьми из них лежали матросы корабля: пятеро с малярией и трое с травмами, полученными на работах по починке носовой части.

Роза Олдсмит лежала на самой дальней от двери койке. От остальных ее отделили съемной ширмой, возле которой сидел охранник. Он был вооружен висящим на ремне пистолетом в кобуре и сейчас был полностью поглощен чтением журнала, посвященного искусству эстрады, на обложке которого красовалась пышногрудая блондинка в сапожках, в черном корсете и с хлыстом для верховой езды в руке.

Помещение лазарета было ярко освещено, здесь отчетливо пахло антисептиком. Один из малярийных больных лежал без сознания, в горячечном бреду, он что-то выкрикивал и время от времени хохотал. Между коек ходил санитар с металлическим подносом, разнося утренние дозы хинина. Было пять часов утра.

Всю ночь Роза спала урывками. Она лежала на одеялах, поверх ночной рубашки из синей фланели на ней был надет полосатый махровый халат. Рубашка ей оказалась на несколько размеров великовата, рукава пришлось подвернуть. Распущенные, от пота влажные на висках волосы разметались по подушкам. Бледное лицо осунулось, под глазами темно-синие пятна, плечо глухо болело в том месте, куда ее ударил Флейшер.

Сейчас она не спала. Лежала, уставившись в низкий потолок, и перебирала в памяти все, что случилось за последние двадцать четыре часа.

Вспомнила и допрос, учиненный ей капитаном фон Кляйном. Он сидел напротив нее в своей роскошно обставленной каюте, говорил с ней мягким, благожелательным тоном, английские слова проговаривал, слегка искажая согласные и упирая на гласные звуки. Его английский был довольно неплох.