Себастьян, не вставая с четверенек, пересек тропу, добрался до илистого берега и пополз, как рептилия, на животе. Попытайся он идти по нему пешком, пришлось бы с таким громким чмоканьем вытаскивать из вязкого ила ноги, что звук этот был бы слышен за сотню ярдов и на него обратил бы внимание каждый охранник.

Холодный, тошнотворно липкий и маслянистый ил толстым слоем покрыл ему грудь, живот и ноги, смрад ударил в ноздри с такой силой, что Себастьян поперхнулся. Наконец он оказался в воде. Теплое, как парное молоко, течение понесло его вниз, и ноги его скоро потеряли дно. Себастьян плыл на боку, стараясь держать руки и ноги под водой и не делать шума. Над водой торчала лишь голова, как у плывущей выдры, ил постепенно смывался с его тела.

Не упуская из виду мерцающих проблесков палубных огней «Блюхера», Себастьян поплыл к противоположному берегу. Плыл медленно, сберегал силы, понимая, что они еще очень ему пригодятся.

В голове его теснились мысли, одна сменялась другой. В глубине сознания таился страх перед темной водой, болтающиеся ноги были легкой добычей для чешуйчатых хищников, которыми кишела река Руфиджи. Течением вполне могло принести к ним его душок. Скоро они наверняка появятся, чтобы полакомиться человечинкой. Поэтому Себастьян старался не очень шуметь руками и ногами. Риск был огромный, и шансов у него мало – может быть, всего лишь один, и он решил им воспользоваться. Но Себастьян старался об этом не думать, главное сейчас – решить практические проблемы. Как подняться на борт, когда он доберется до крейсера? Борта у крейсера пятьдесят футов над водой, и взобраться наверх можно только по трапам. Оба трапа тщательно охраняются. Пока этой проблеме решения нет, но все равно думать об этом надо.

Еще он думал о Флинне, и это были печальные мысли.

Но на переднем плане, конечно, были мысли о Розе.

– Роза… Роза… Роза… – Себастьян с удивлением понял, что повторяет имя жены вслух. – Роза! – произносил он с каждым рывком вперед. – Роза! – повторял он после каждого вдоха, с каждым движением ног, приближающим его к «Блюхеру».

Себастьян не знал, что станет делать, когда доплывет до крейсера. В голове мелькали не до конца оформившиеся образы, как он с Розой бежит по палубе корабля, как они вдвоем с боем пробивают себе дорогу с «Блюхера». Как спасает ее до того, как судно гибнет, охваченное испепеляющим огнем. Он не знал точно, как все это будет, но продолжал потихоньку плыть вперед.

Но вот наконец Себастьян подплыл к борту крейсера. Возвышающаяся над ним стальная масса закрыла усеянное звездами ночное небо. Глядя вверх, он завис на поверхности теплой воды.