Я принял... хм, трофей.

— Только! — Ману поднял вверх палец. — Носить трофеи на шее ты не имеешь права. Ты не воин!

— А...

— Твоё дело, — кинул мне «правая рука» и, отвернувшись, зашагал к разгорающемуся костру, вслед за уже ушедшим туда же Атой и вождём.

— И чего мне с тобой делать? — я посмотрел на сжавшегося на песке человечка, зажимавшего кровоточащий порез.

— Я расскажу.

Меня словно холодом обдало. Обернулся как от пинка. Шаман, собственной персоной. Стоит, опирается на посох, в полированном навершии которого пляшут, отражаясь, язычки пламени. Смотрит пристально на меня.

— Ты подарил этому человеку жизнь, несмотря на то, что победил в поединке. Теперь он твой. Вне каст, вне семьи. Твоя собственность.

— А-а-а...

— И вот ещё ... Скат. Приходи, когда найдёшь время. Кажется мне, у нас есть о чём поговорить.

И почему-то у меня возникло такое чувство, что седой старик обращался сейчас не к маленькому мальчику, из касты земли. А ко мне, Константину Мантину, отставнику с позывным «Скат» и бывшему владельцу маленького магазинчика «Шины-Диски» на авторынке небольшого сибирского городка.

* * *

Я поздравляю тебя, Скат. У тебя получилось! Ты, всё-таки, станешь человеком глубин.

Не стал ещё, мысленно вздохнул я. И не «я», а «мы».

Нет, Скат, ты.

И как же? Я, через какое-то время, стану ныряльщиком, а ты?

А я? А мне пора...