— Нехорошо начальству так с людьми разговаривать. Я ведь из самого Репино ехал, потратился…

Тимофеев под столом сжал кулаки так, что ногти впились в кожу.

— Будьте любезны! Немедленно покиньте мой кабинет! — краснея, произнёс он. — И больше здесь не появляйтесь!

Болотников встал, с грохотом отодвинув стул, и принялся неуклюже засовывать шапку в сумку.

— Я взносы плачу, — бормотал он. — Я охотник, и имею право! Что значит: «не появляйтесь»?

Но Александр Тимофеевич уже взял себя в руки. Он молча смотрел, как Болотников вышел из кабинета. Потом поднялся и плотно закрыл дверь.

Глава 24

Глава 24

— Ближе мы ни на чём не подъедем, — сказал я, осторожно заводя лодку в устье Песенки.

Вёсла почти доставали до берегов. Трифон сидел на корме, держа наготове крепкий берёзовый шест.

Когда лопасти вёсел в очередной раз запутались в прибрежной осоке, я кивнул Трифону.

— Давай!

Он опустил шест в воду и с силой оттолкнулся от песчаного дна. Шест в его руках задрожал и выгнулся. Лодка упруго пошла против течения.

Дмитрий Николаевич сидел на носу плоскодонки, с восхищением глядя на лес, который подступил к самым берегам Песенки.

— Нечасто бываете в лесу? — спросил я его, складывая вёсла по бортам лодки.

— Реже, чем хотелось бы, — вздохнул археолог. — И каждый раз поражаюсь.

— Чему?

— Ну, как же! Вот вы, Андрей, учитесь в Лесотехнической академии, верно? Значит, представляете себе, сколько живут деревья?

Я подумал и кивнул.

— Вот взять хоть эту красавицу!