Самурай идет на смерть с пустым желудком. Но он не мог совершить самый главный в своей жизни поступок, не подкрепившись. Тёдзюро хотел лишь немного вздремнуть, но проспал гораздо дольше, чем ожидал. Уже минул полдень, поэтому он предложил поесть. Все четверо членов семьи уселись за обеденный стол, как это всегда было в обычные дни.

Затем Тёдзюро спокойно собрался и отправился вместе с Сэки в семейный храм Токо-ин, чтобы там покончить с собой.

В то время когда Тёдзюро просил у господина разрешения последовать за ним, другие вассалы Тадатоси, которым хозяин оказывал всяческие милости, тоже, каждый по-своему, просили его разрешить им покончить с собой. Таковых оказалось восемнадцать, вместе с Тёдзюро. Всем им Тадатоси верил и в глубине души хотел, чтобы они защитили его сына Мицухиса. К тому же он прекрасно понимал, что заставить их умереть вместе с ним – жестоко. Но каждому из них он ответил согласием, ибо обстоятельства не позволяли поступить иначе, хотя при этом он чувствовал глубокую боль.

Тадатоси знал, что его близкие слуги будут счастливы отдать за него жизнь. Он также знал, что они с радостью последуют за ним после его смерти. Если же он не дал бы на это своего согласия и приказал бы им остаться в живых, что бы тогда произошло? Все остальные вассалы стали бы говорить, что самураи не умерли, хотя должны были это сделать, что они не исполнили свой долг, что, наконец, они просто трусы. Если бы этим все и ограничилось, то они могли бы смириться и отдать жизни за Мицухиса. А что если кто-нибудь сказал бы, что он, уже покойный господин, держал на службе таких людей и не понимал, что они – лишенные чувства долга трусы. Такое они вряд ли смогли бы вынести, и их горю не было бы предела. Поразмыслив так, Тадатоси не мог не дать своего разрешения. Вот почему он сказал: «Согласен», – хотя горевал об этом еще больше, чем о собственной болезни.

Когда число самураев, получивших разрешение, достигло восемнадцати, Тадатоси, видевший за свои пятьдесят с лишним лет и войны, и мир, с болью подумал о смерти своей и восемнадцати своих слуг. Ни одно живое существо не в силах избежать смерти. Рядом с засыхающим и умирающим старым деревом распускают листья и цветут молодые деревья. Молодым самураям, окружающим его старшего сына, Мицухиса, старые слуги, которыми он, Тадатоси, окружил бы его, показались бы лишними. Более того, они даже могли бы стать препятствием. Конечно, он желал бы, чтобы его самураи служили Мицухиса так же, как они служили ему, но вокруг сына много новых людей, готовых сделать то же самое и, должно быть, с нетерпением ждущих, когда настанет их черед. Его слуги, столь долго исполняя свои обязанности, уже, возможно, накопили ненависть или стали предметом зависти. В таком положении заставлять их оставаться в живых было бы неразумно. Позволить им умереть – значит проявить милость к ним. Решив так, Тадатоси почувствовал облегчение.