— Стас, все закончилось, — помахал рукой полупрозрачный Жан. — Счастливой дороги! Прощай! — Голова Жана склонилась к плечу, и через мгновенье мой друг растворился в воздухе, словно растаял.

Зачем он приходил и почему ушел так быстро, я не понял и даже не успел ничего сказать ему, но стало как-то комфортно и уютно, успокоилась душа, и я снова улегся на спину в мягкую сочную траву и задремал.

И просыпаться было уже не страшно. Я открыл глаза, увидел знакомую комнату и понял, что жутко хочу есть.

К моему удивлению сон принес новые силы. Теперь мне уже удалось сесть, привалившись спиной к стене, и вытянув ноги на полу. Я перевел дыхание и улыбнулся себе. На этот раз в комнате никого не было, а глаза так и шарили вокруг в поиске хоть какой-нибудь еды, которой, увы, не находили. В этот момент в комнате возникла та самая чернокожая женщина, которая в единственной руке держала большую деревянную плошку. Она, молча, поставила ее рядом со мной и так же беззвучно удалилась. В плошке аппетитно дымилось неизвестное варево. Я схватил ее и с жадностью принялся на еду. Боже ты мой, это были вареные бобы! Да ничего более вкусного мне пробовать не доводилось за всю свою жизнь.

Умиротворенная теплота разливалась по ожившему телу. Прояснилось в голове, и тут же вихрь мыслей закружился в ней. Как я здесь оказался, как долго был без сознания, что происходило со мной там, у дороги и здесь? А что дальше? Я медленно отставил тарелку в сторону и вдруг вспомнил сон, который мне приснился. Черт возьми, там было гораздо проще и лучше, чем здесь. Хотя нет, вовсе даже не проще…

— Кстати, а где Жан? — неожиданно для самого себя вслух произнес я. — Что теперь нужно делать и вообще, что я-то здесь делаю? — Я еще раз внимательно оглядел комнату. Не оставалось никакого сомнения, я знаю ее, здесь мы были с Жаном перед тем, как отправились в джунгли. К великому сожалению, фатальным оказалось для него последнее в его жизни путешествие.

В голове будто завертелся красочный калейдоскоп произошедших событий. Словно при быстрой перемотке фильма сменялись цветные картинки.

Эта комната, старик в центре за столом, пророчащий нам беды, мы с Жаном с глупым видом переглядывающиеся друг с другом. Старенькая Тойота, полицейский кордон, гогочущие дети. Отец Фредерик, рассказывающий о папе Доке. Зомби, их отрешенные, пустые глаза в лучах лунного света, и смерть, смерть… Пот холодной струйкой побежал у меня между лопаток. В сознании всплыло бледное лицо Жана с запекшейся кровью в уголках рта. Последнее, что я вспомнил, могила, в которой похоронил друга, и одинокий старый крест над ней…