– А я уже принес.

Сначала я думал, что это Пашка сказал. Лаурыч. А это Капанидзе оказался. Как всегда, возник откуда-то, из стены, наверное. Вроде к уркам с яйцами ушел, и снова тут, шустрый такой Капанидзе попался, до урок километра полтора ведь. А может, они и поближе подошли.

Капанидзе улыбался, а у ног его стояло ведро.

– Шел мимо, решил захватить.

Капанидзе поднял ведро и сунул его мне.

Я едва не свалился, ведро ушло к земле, оказалось, что оно было наполнено водой почти до краев. Как, интересно, он умудрился не расплескать…

Я аккуратно опустил ведро на землю.

– Спасибо, Давид, – сказал Скопин. – Спасибо за воду, нам она очень пригодится… Вообще за все спасибо, ты нам помог очень.

– Пейте, – Капанидзе поставил ведро на пол. – Пока холодная.

– Да мы хотели с собой, – Скопин постучал по фляжке. – Разлить…

– Зачем? – удивился Капанидзе. – Она уже не та будет, нагреется, железом пропитается. Теплую воду разве вкусно пить?

– Ну да, наверное… – согласился Скопин.

– Чего ее с собой-то тащить? – усмехнулся Капанидзе. – Надо впрок напиться, так правильно. Пейте.

Капанидзе запрыгнул на крыльцо, сдернул со стола кружечное ожерелье и стал раздавать кружки.

– Устами младенца глаголет истина, – изрек Пятахин и зачерпнул первым.

Глотнул немного, зажмурился.

– Сладкая какая-то… – удивленно произнес Пятахин. – Вкусная…

Он быстро выпил первую кружку и зачерпнул вторую.

– Другим оставь, – Жохова продвинулась к ведру.

– Да тут всем хватит, – успокоил Капанидзе. – Ведро-то большое. Надо пить.