— …любой ценой держаться принципа юрисдикции. Растолкуйте полицмейстеру, что он не властен над мистером Дентом, как и всяким другим британцем.

— Я, знаете ли, пытался, сэр, — терпеливо отвечал Фирон. — Вай-юань говорит, что он действует от имени Верховного комиссара, по указу императора наделенного особыми полномочиями.

— Так вдолбите ему, что никто, даже сам Великий Маньчжур, не вправе вершить суд над подданным английской королевы!

— Я сомневаюсь, что он прислушается, сэр.

— Тем не менее ступайте и поставьте его в известность.

— Слушаюсь.

Дент растер руками лицо. Бахрам отметил его бледность, нездоровый вид и обгрызенные ногти.

— Дорогой мой, это ужасно! — Бахрам пожал ему руку. — Чего они от вас хотят?

Дент был в таком состоянии, что не мог вымолвить ни слова, вместо него ответил Бернэм:

— Говорят, препроводят его в Старый город и зададут несколько вопросов. Но, похоже, у них совсем другие намерения.

— Прошел слух, будто комиссар распорядился найти повара, знакомого с европейской кухней, — добавил Уэтмор.

— Зачем это? — опешил Бахрам. — Они что, собираются отправить Дента в тюрьму?

— Возможно, — мрачно усмехнулся Бернэм. — Или того хуже — готовят ему тайную вечерю.

— Не надо, Бенджамин! — заламывая руки, взмолился Дент. — Зачем вы нагнетаете?

Вернулся Фирон.

— Вот ответ вай-юаня, сэр: в императорских указах однозначно установлено, что все иноземцы, обитающие в Китае, обязаны соблюдать местные законы.

— Но было-то по-другому, — сказал Уэтмор. — В Кантоне чужеземцы всегда вели дела, сообразуясь с собственными установлениями. Пожалуйста, объясните это полицмейстеру, Фирон.

— Слушаюсь, сэр.

Переводчик отошел, но тотчас вернулся.

— Вай-юань просит подойти к нему. Он хочет говорить с вами напрямую.