– Как вы думаете, кузен Эксетер, чем все закончится? – спрашивает король. – Мне кажется, отряды Эдуарда не смогут противостоять нашим войскам.
Не удивляйтесь, они там все были друг другу кузенами: близкородственные браки в те века цвели пышным цветом, особенно в среде высшего дворянства.
– Если к Эдуарду примкнут другие сторонники, то он может стать очень сильным, – замечает Эксетер.
Однако Генрих Шестой продолжает пребывать в мире сладких иллюзий:
– Все равно я не боюсь. Все знают, что я добрый и милосердный, всегда выслушивал просьбы и рассматривал прошения без ненужных проволочек, всех жалел, не зарился на чужие богатства, не обременял народ налогами, никому не мстил, даже тем, кто этого заслуживал. Разве люди могут любить Эдуарда больше, чем меня? Нет, я уверен, что они отплатят добром за все хорошее, что я сделал.
Крики за сценой: «Йорк! Йорк!»
– Что там за крики? – в испуге спрашивает Эксетер.
Входят король Эдуард и Глостер с солдатами.
– Взять Генриха! – командует Эдуард. – Отвести в Тауэр и в контакт с ним не вступать!
Несколько человек с королем Генрихом уходят.
– А теперь отправимся в Ковентри, где засел Уорик, не будем терять время, – продолжает Эдуард.
– Да, надо торопиться, пока он не собрал войска, – подхватывает с готовностью Ричард Глостер. – Мы его там захватим врасплох. В Ковентри, бойцы!