Салливан попытался сосредоточиться на моменте, которым сейчас наслаждался. Он был в тепле и сухости и допущен в мужской клуб – самую священную из британских крепостей. Ему следовало бы чувствовать удовлетворение, но он никак не мог выкинуть из головы мысли о сэре Космо Дафф-Гордоне, сидящем в шлюпке, где было всего двенадцать человек, и подкупающем моряков, чтобы держаться подальше от протянутых рук и криков о помощи. Он понимал, что и сам был на волосок от гибели. Если бы офицер Лоу и Поппи Мелвилл из четырнадцатой шлюпки не подобрали его, он бы тоже погиб.

– Что с ним теперь сделают? – спросил Салливан.

– Увы, действия Дафф-Гордона не являются преступлением, – ответил Шеклтон. – Я провел в море почти всю свою взрослую жизнь и могу сказать, что некоторые из правил, на которые мы полагаемся, остаются неписаными. Это вопрос совести. «Сначала женщины и дети» и «капитан идет ко дну вместе с кораблем» – это не юридические понятия. Сэр Космо Дафф-Гордон уплыл на полупустой шлюпке, а Брюс Исмей, председатель «Уайт стар лайн», сбежал одним из первых. Они оба выжили и не попадут в тюрьму, но для общества они мертвы. Капитан Смит же, напротив, погиб вместе с судном, и кто-нибудь наверняка поставит ему памятник.

Салливан последовал за Гарри и Шеклтоном в клубный бар, где они уселись в потертые кресла перед пылающим камином. Весенняя погода сменилась резким северным ветром и проливным дождем. Он посмотрел на Шеклтона, протянувшего руки к огню, чтобы согреться.

– Не думал, что вы чувствуете холод.

– О, я его прекрасно чувствую, – рассмеялся Шеклтон. – У меня даже пальцы слегка обморожены. Холод меня на самом деле не беспокоит. Вот дождь – другое дело. В Антарктиде дождей не бывает. Там снег либо идет, либо не идет, но хотя бы тебе за шиворот не льется холодная вода.

Салливан принял стаканчик бренди у пожилого официанта и поднял его, чествуя Гарри.

– Отличная работа, приятель. Мы добились того, что хотели.

Гарри поднял свой стакан в ответ, но его лицо осталось серьезным.

– Все будет занесено в протокол, – сказал он. – И я хотел именно этого. Если это напечатают в «Таймс», может, кто-нибудь и обратит внимание.

– Боюсь, это совершенно невозможно, – раздался вдруг резкий мужской голос.

Салливан поднял голову и увидел Клайва Бигема, стоявшего в дверях рядом. Двое официантов в растерянности смотрели на него.

Гарри махнул рукой.

– Впустите его. Я знаю, что он – не член клуба, но пусть проходит.

– Мне жаль, старина, – сказал Бигем, входя в бар.

Гарри поднялся с места.

– Чего именно тебе жаль? – процедил он сквозь стиснутые зубы.