Александр Григорьевич Самойлов Шепот тени
Александр Григорьевич Самойлов
Шепот тени
本物の忍者は、影の中を移動する方法だけでなく、影になる方法も知っています。
本物の忍者は、影の中を移動する方法だけでなく、影になる方法も知っています。 服部半蔵[1]Глава 1
Глава 1
Холодный, седой туман, плотный как вата, заполнил собой всё ущелье, скрыв очертания сосен-великанов и превратив мир в размытую акварель. Он лип к коже противной влагой, скрывал звуки и был главным союзником двух фигур, замерших на скользком каменном уступе над лагерем самураев.
— Видишь? — шёпот Дзюнъэя был тише шелеста мокрых иголок сосны. Он даже не повернул головы, его карие глаза, узкие и внимательные, были прикованы к происходящему внизу.
— Вижу воронку от похлёбки, которую они в себя влили, — так же тихо, но с лёгкой насмешкой отозвалась Акари. Она лежала рядом, и капли тумана оседали на её чёрных, как смоль, волосах, словно рассыпанный жемчуг. — И слышу, как у одного из них урчит в животе. Мастерство невероятное.
Дзюнъэй сдержал улыбку. Юмор в их ремесле был такой же редкостью, как солнечный день в сезон дождей, но Акари умудрялась пронести его с собой, словно запасной сюрикэн.
— Не воронку. Видишь того старого самурая у потухающего костра? Того, что с проседью в бороде и смотрит на остальных как сова на мышей?
Акари сузила глаза, всматриваясь в пелену.
— Вижу. Спит сидя, храпит.
— Он не спит. Его левый кулак сжат. Он лишь притворяется спящим, чтобы наблюдать за молодыми. Он их инструктор. И он единственный, кто действительно опасен. Остальные… — Дзюнъэй позволил себе лёгкий, почти презрительный вздох, — остальные играют в солдатиков. Они так громко звенят доспехами, что можно подумать, они идут на парад, а не в дозор.
Лагерь действительно был образцом самурайской беспечности. Доспехи-гусоку сложены в небрежные кучки, вместо того чтобы быть аккуратно размещенными на подставках-асигару. Длинные нодати воткнуты в землю рукоятями вверх, словно плуги. Несколько молодых самураев, тех, что помоложе, перебрали сакэ и теперь, смеясь, пытались поймать ртом летающих у огня мошек. Воздух пах влажной шерстью, лакированной кожей, варёным просом и глупостью.
— И что с того? — пожала плечами Акари. — Наше задание — не давать оценку их дисциплине, а украсить их ночь. Точнее, их знамя.
Их выпускное испытание было элегантно простым и до безобразия сложным. Пробраться в лагерь. Оставить на большом белом полотнище со знаком мона-хризантемы их собственный знак — стилизованную синюю волну, выведенную несмываемыми чернилами. И вернуться невредимыми. Провал означал не просто позор, а смерть. Самураи не церемонились со шпионами.