— Понятно. Но ежели это такая великая тайна, как ты смог ее выведать?

Катон покраснел.

— Я прочел доклад Вителлия. Тот, который он послал в Рим.

— Что ты сделал? — Судя по виду, Макрон пришел в ужас.

— Ну, мы попали в бурю. Пакет промок, печать отстала. Я не верил ему и решил заглянуть в доклад.

Макрон смотрел на него округлившимися глазами: то было неслыханное нарушение дисциплины. Опытный служака прекрасно знал, что легионеров предавали смерти за куда менее тяжкие проступки. Он нервно сглотнул.

— Ну, продолжай. Что ты там вычитал?

— Зная нашего приятеля Вителлия, ты, наверное, не удивишься, что он преподнес историю того, как мы оказались в дерьме после того морского сражения, в искаженном виде. Он попытался возложить вину за понесенные нами потери на меня.

— На тебя?

— А почему нет? Ему нужно было переложить вину на чьи-то плечи. Ну а если я убран с дороги, то здесь остались бы лишь двое, знающие о свитках: ты и он. Ну а избавившись заодно и от тебя, он мог бы придумать любую историю, с тем чтобы оставить свитки себе.

— А ему-то они зачем?

— Ну, их ведь можно продать. Хотя, скорее всего, он хочет использовать свитки для продвижения своих интересов. Ты ведь знаешь, как он честолюбив.

— Да уж как не знать, — проворчал Макрон. — Ублюдок, вот он кто.

— Так или иначе, — улыбнулся Катон, — я внес в доклад кое-какие изменения и отослал его в Рим.

— Ты переписал доклад? — Макрон был потрясен.

— А что мне оставалось? — пожал плечами Катон. — В противном случае меня можно было бы считать покойником. А так я подправил донесение, чтобы в нем было больше правды.

— Так вот почему сюда прибыл Веспасиан! — воскликнул Макрон.

Катон кивнул.

— Ну ни хрена же себе, Катон! Ты здорово рискуешь. Если это откроется, они тебе каждую косточку переломают.

— По крайней мере… — Катон посмотрел на друга в смущении. — Послушай, мне, правда, очень жаль. Извини, что я втянул тебя в это.