– Где твои легионы, сын Гура? – придя в себя, спросил Симонидис.

– Об этом куда лучше меня тебе может рассказать Анна.

– Что, они изменили?

– Все, кроме этих двоих.

– Тогда все пропало, и этот человек обречен на смерть.

Лицо купца исказила гримаса боли, и голова его бессильно упала на грудь. Он честно выполнил свою работу в плане Бен-Гура, вдохновляемый теми же самыми надеждами, которые вдруг в один миг развеялись без следа.

За Назаретянином шли еще двое человек, тоже с перекладинами от креста на плечах.

– А это кто такие? – спросил Бен-Гур у галилеян.

– Разбойники, осужденные на смерть вместе с Назаретянином.

Несколько отступив от осужденных, гордо шествовал человек, увенчанный митрой и облаченный в шитые золотом одежды верховного жреца. От толпы его ограждали живой стеной рослые атлеты храмовой стражи. За ним выступал в полном составе Синедрион. Завершала процессию длинная череда жрецов в своих обычных белых одеждах, поверх которых были накинуты цветистые покрывала, спадавшие пышными складками.

– Зять Анны, – вполголоса произнес Бен-Гур.

– Каиафа! Мне доводилось его видеть, – ответил Симонидис и после паузы, во время которой он внимательно всматривался в высокомерного понтифика, он прибавил: – Теперь я убежден. С уверенностью, которая исходит от истинного просветления духа – то есть с абсолютной уверенностью, – теперь я знаю, что Тот, Кто сейчас идет первым в этой процессии с доской на шее, и есть Тот, о Ком извещает надпись на ней, – Царь Иудейский. Обычный человек, самозванец или просто преступник никогда бы не удостоился такой чести. Только посмотрите! Здесь собрались все племена Израиля. Здесь эфоды[156], синие туники с красным подбоем, золотые колокола, которые не выносились на улицы с незапамятных времен, – все это лишний раз доказывает, что этот Назаретянин истинный Царь. Если бы я только мог встать и последовать за Ним!

Бен-Гур удивленно слушал старика. Через несколько секунд, словно очнувшись от столь неожиданного проявления своих чувств, Симонидис нетерпеливо произнес:

– Поговори с Балтазаром, молю тебя, и давай поскорее уйдем отсюда.

Но тут раздался голос Есфири:

– Я вижу позади процессии плачущих женщин. Кто они?

Взглянув в направлении ее протянутой руки, мужчины увидели четырех заплаканных женщин. Одна из них прильнула к плечу человека, внешне чем-то похожего на Назаретянина. Всмотревшись, Бен-Гур ответил:

– Этот человек – ученик и приверженец Назаретянина, возлюбленный Им больше всех остальных. Он поддерживает Марию, Мать Учителя. Остальные – сочувствующие Ему женщины Галилеи.