Она вздрогнула как от удара, а затем со страхом повернулась к нему, пока страж старался взять ее под мышки.

— Юлия, — продолжил Макрон с ледяной решимостью. — Если тебе представится возможность, убей его!

— Да, — кивнула она. — Да.

Страж поставил ее на ноги, и то ли понес, то ли потащил по песку к палатке Аякса.

Макрон привалился спиной к прутьям, умоляя богов избавить его от этой муки — тем или иным образом.

Глава 30

Глава 30

Катон и его люди добрались до небольшой бухточки у входа в залив только ко второму часу ночи. Луны не было, и хотя проводником шел местный пастух, трудно было следовать за ним по узкой тропинке, извивавшейся среди холмов, а потом круто спускавшейся к берегу. Подобно всем прочим, Катон нес скатку с кинжалом, мечом и пустым мехом для воды. Хотя всякого легионера в той или иной мере учили плавать, умелыми пловцами они в основной массе не становились. Офицеры Катона выбрали среди своих людей более пяти сотен, способных проплыть в длину весь залив — почти две мили. Трое отобранных Фульвием солдат шли сразу за Катоном, следовавшим за пастухом. Они охотно вызвались на опасное дело, едва узнав о нем, и Катон не сомневался в том, что эти трое не подведут его. Среди выбранных Фульвием оказался оптион ауксилариев из Гортины, знавший местность и попросившийся в колонну, когда она выходила из города.

Когда его поставили перед Катоном, трибун посмотрел на новоприбывшего и приподнял бровь.

— Аттикус.

— Да, господин. — Аттикус кивнул.

— Должен признаться: удивлен. Никак не мог представить тебя во главе очереди желающих спасти Макрона.

— Ничто не доставит мне большего удовлетворения, чем его лицо в тот миг, когда он узнает, что это я спасал его, господин.

Катон молча посмотрел на него и не сразу ответил:

— Довольно неожиданная форма мести.

— Ты прекрасно знаешь его характер, господин. Он взбесится.

Катон расхохотался:

— Вы достойны друг друга, Аттикус… Очень хорошо. До встречи вечером. Можешь идти.

Двумя другими спутниками Катона стали легионеры Вульсо и Муса, крепкие и отличные солдаты, рвавшиеся к повышению в чине. Муса привык обращаться с буциной, которую нес в той же связке, что и перевязь с мечом.

Длинная беспорядочная цепочка легионеров спустилась с утеса на грубый песок пляжа. Катон заплатил пастуху; получив мошну с пятьюдесятью полновесными серебряными денариями — целое состояние за ночной переход, — тот пошел вдоль берега и поднялся наверх уже другой тропой. Когда люди собрались на пляже, один из офицеров Катона отсчитал каждый отряд и приказал готовиться к атаке. Плыть предстояло двумя колоннами, причем одна должна была держаться ближе к берегу, на котором ее ожидали причаленные корабли. Катон требовал, чтобы отряды держались поближе друг к другу и чтобы командиры регулярно пересчитывали своих людей. Солдаты, направляющиеся к причаленным к берегу кораблям, должны были входить в воду друг за другом, чтобы между подразделениями выдерживался некоторый интервал. Первый десяток плыл к самому дальнему кораблю, и, поскольку приходилось считаться с интервалами, Катону оставалось надеяться только на то, что его солдаты начнут штурмовать корабли хлебного флота примерно в одно и то же время. При удаче корабли можно было захватить раньше, чем мятежники на берегу осознают опасность и отреагируют на нее.