Немедленно вскочив на ноги, Аякс бросился вон из шатра. Отбросив прикрывавшие вход полы, он остановился, глядя на противоположную сторону бухты. Факелы и лагерные костры вдоль палисада освещали людей, сражающихся на крепостце, отражавшие свет клинки рассыпали огненные искры. Снова пропела труба. Звуки принеслись оттуда, где им не положено было звучать, и Аякс на мгновение застыл в неуверенности, пока не осознал, что ноты эти донеслись из бухты, от поставленных в ней на якорь кораблей хлебного флота. Нырнув обратно в шатер, он ткнул пальцем в сторону старухи.

— Стереги девку! Глаз с нее не своди. Если улизнет или с ней что случится, ответишь за это своей жизнью!

Подхватив пояс с мечом и на ходу застегнув пряжку, он бросился к лошадям. Его телохранители уже вываливались из палаток и из-под навесов шатров, на ходу пытаясь разглядеть сумятицу, поднявшуюся на той стороне бухты.

— Что встали! — рявкнул Аякс. — На нас напали! Берите оружие и скачите к палисаду! Живо!

Вскочив на ближайшего к нему коня из тех, что держали заседланными и готовыми в любое время дня или ночи, бывший гладиатор припал к спине животного, разобрал поводья, ударил пятками в бока и послал коня по тропе в сторону основного лагеря рабов. Проезжая мимо клетки, в которой находился центурион Макрон, он услыхал, что римлянин вовсю веселится, однако у него не было времени остановиться и навсегда заткнуть ему глотку. Аякс решил сделать это в первый же удобный момент. Жаль, конечно, даровать быструю смерть центуриону Макрону, однако умереть он должен, чтобы почтить память его отца. Вокруг Аякса в свете лагерных костров поднимались сонные фигуры, в смятении рассматривавшие далекий бой. Предводитель кричал, чтобы они брали оружие и шли сражаться с римлянами, пока те не захватили корабли с хлебом.

Скача по лагерю, поминутно отворачивая коня, чтобы не сбить растерявшихся или не заметивших приближения всадника людей, Аякс ощущал, как сосет у него под ложечкой. Он недооценил своего противника. Он не сомневался в том, что угроза сжечь груженные зерном корабли, столь необходимые для самого существования Рима, предотвратит любые попытки нападения на лагерь восставших. Его люди старательно подготовили корабли, в трюмы их были заложены горючие материалы; политые смолой и маслом, они должны были вспыхнуть при первых признаках появления римских военных кораблей. Так почему же они не горят? Оказавшись на небольшом пригорке, Аякс осадил коня и, напрягая глаза, принялся вглядываться в происходившее на той стороне бухты. Свет горящей на песке жаровни позволял ему разглядеть один из причаленных к берегу кораблей. Люди толпились возле его носа, плескали ногами на мелководье, пытаясь подняться на борт и вступить в схватку с защищающими судно. Теперь Аякса осенило. Римляне захватили корабль. Захватили все корабли… Но тут внезапная вспышка пламени озарила палубу и мачту одного из стоящих далее кораблей. Огонь окреп, новые языки рванулись к небу, вычерчивая огнями линии такелажа. На поверхности бухты занялся еще один пожар. Значит, захвачены не все корабли. Значит, есть еще шанс отбить атаку и отобрать корабли у римлян или хотя бы сжечь их, чтобы не дать зерну попасть в руки ненавистного врага.