— Сеньорита! — узнал ее мальчуган. Подпрыгнул, прихлопнул ладонями по бедрам: — Это вы?

— Салуд! — откозырял боец.

— А почему не проверяете у меня?! — с обидой воскликнул Хуанито. — Проверьте! Я тоже — гражданин республики!

— Иди спать, — легонько щелкнул его по носу боец. — Твоя «тархета» у тебя на физиономии написана.

И патрульные, стуча подковками, неторопливо пошли вверх по улице.

— Эх, когда же я вырасту! — горько воскликнул газетчик. Но тут же снова подступил к Бланке: — А что вы делаете в данный момент в данном месте?

— Дежурю, мальчуган.

— Так вы милисиано в натуре? А как же Ма... — Он запнулся. — Разрешите, сеньорита, познакомиться с вами поближе!

— Полюбуйтесь на этого нахала! — притворно возмутилась Грациэлла. — Мне ты уже изменил? Одно сердце вдребезги, а теперь хочешь расколотить другое?

Но мальчик уже не обращал на нее внимания — его интересовала только Бланка.

— Разрешите вас проводить?

— В другой раз. — Она улыбнулась. Ее забавляла настойчивость этого бродяжки. — Прямо отсюда на рассвете я уезжаю.

— Куда?

— Далеко, кавалер. В провинцию Лас-Вильяс.

— А когда вернетесь?

— Когда выполню задание.

Он остолбенел:

— Задание? Ясно... Ничего не ясно, сплошной мрак... События несутся на бешеной скорости!.. А где вы живете, сеньорита?

— Ты придешь петь мне под окно серенады? Авенида Уна, мальчуган, дом тридцать семь. Приходи, я сварю тебе кофе и накормлю.

— Обязательно приду!