К полудню было подготовлено оснащение, а людям разъяснили план действий. Пехота ауксилариев разбилась по парам: один человек нес легионерский щит для прикрытия себя и товарища, а его напарник вооружился пращой и сумой с боезапасом. Эти пары уже скрытно взбирались по склону и занимали позиции для прикрытия небольшого отряда Катона. Два отделения когорты Макрона несли инструменты и веревки, а остальная часть Первой центурии образовала тем временем защитную «черепаху».

Напоследок Катон оглядел собравшихся вокруг.

– Помните: когда доберемся до бастиона, работать быстро. Они будут швыряться в нас всем, чем ни попадя. Я же не хочу терять ни одним солдатом больше, чем необходимо.

Он повернулся к старшему центуриону, которого поставил во главе Восьмой когорты. Лебауск имел телосложение Геракла – что ввысь, что вширь. И характерный облик германца: светлые волосы, квадратный подбородок и пронзительные синие глаза.

– Когда я подам знак, – напутствовал его Катон, – ты бегом поведешь людей на склон. Не останавливаться ни перед чем до той самой минуты, пока не перебьем всех выродков на бастионе.

– Можете на меня положиться, господин префект, – осклабился Лебауск. – И на парней тоже. Не подведем.

– Отрадно слышать. – Катон посмотрел на офицера, который вступал в игру последним. – Ацер, твои расчеты выходят за Восьмой тотчас же, едва она сделает свой первый шаг. Чтобы к тому моменту, как будет взят бастион, баллисты вместе с боезапасом были полностью готовы к бою. Тогда воротную башню мы сумеем очистить настолько быстро, что там даже спохватиться не успеют.

После короткой паузы он обратился ко всем:

– Быстрота и беспощадность – вот чего я хочу. К концу дня эти варвары должны узнать, как быстро римская армия может поставить их на колени. Нужно, чтобы молва об этом разнеслась по всем остальным бригантам. Пусть знают, что им уготовано, если они хотя бы помыслят вновь нам досаждать. И последнее: Каратак. Его брать живым. При крайней необходимости можно ранить, но горе тому, кто вздумает прославиться тем, что лишил Каратака жизни. Этого мятежника император желает оставить лично себе. Вопросы есть?

Ответом были молчаливо ждущие взгляды выбранных для дела офицеров и солдат.

– Вот и хорошо. – Катон хлопнул в ладоши. – Тогда по местам, воины Рима!

Ацер и Лебауск разошлись по своим подразделениям. Префект отстегнул фибулу плаща, и когда тот пал с плеч, ловко подхватил его, сложил и бережно провел пальцами по складкам.

– Его мне подарила Юлия, перед отъездом из Рима.

– Значит, она будет рада, что он тебе как следует послужил, – мягко сказал Макрон. – Обязательно надень его по возвращении: она порадуется.