Для чего то же они устроили здесь весь этот балаган? не глядя на "почётный эскорт" в коридоре, думал Бережков, имея в виду встретившую их толпу, после того как дипломаты вышли из салона автомобиля. Всё происходящее в здании МИДа ему явно напомнило то время, когда в Берлин приезжал Молотов с делегацией.

Так да не так! На лицах всех присутствующих сейчас явно отсутствует дружелюбие и доброжелательность, так же вели себя и чиновники, весь субботний день и половину ночи говорящие с нами по телефону. Сейчас складывается впечатление, что вся эта дышащая злобой свора людей, готова кинуться и в один миг разорвать на куски наши тела... и только дипломатическая неприкосновенность мешает им осуществить это намерение. Невероятно! шагая за Деканозовым, продолжал размышлять помошник посла...

Это точно война! Как Гитлер со своими этими... мог решиться на такой шаг? Безумцы! Через несколько минут этот напыщенный "Риббенснобб" всё нам прояснит! В Москве, безусловно, тоже догадываются, но сегодня начинать явно не готовы... Как бы то ни было, но я, всё равно, обязан вручить ноту и попробовать с ним поговорить, успел подумать посол, когда они с Бережковым задержались у дверей кабинета Рейхсминистра, ожидая, когда раскроются высокие двери и можно будет пройти вовнутрь. Деканозов использовал эту вынужденную задержку, чтобы подавить в себе некоторую нервозность перед непростым разговором, прекрасно понимая, что сейчас он стоит на пороге неизбежного и поправить уже ничего не возможно!

И всё-таки до конца не хотелось верить в то, что сейчас произойдёт. Деканозов посмотрел на помошника и твёрдо произнёс: Сейчас эти господа развеют все догадки и сомнения, но ноту Правительства обязательно буду вручать. Будем вести себя, как будто бы мы ни о чём не догадываемся. Спокойно и с достоинством!

Так точно, товарищ Чрезвычайный и Полномочный Посол Советского Союза! словно молодой матрос отвечающий адмиралу рапортует Валентин Бережков, привлекая к себе внимание стоящих рядом чиновников германского МИДа. Два офицера охраны синхронно распахнули перед дипломатами двери, за которыми открывался большой, обставленный с изысканной роскошью, кабинет, за массивным письменным бюро которого ещё в конце прошлого века длительное время протирал свои кавалерийские рейтузы и делал большую политику Пруссии железный Бисмарк.

Сегодня в министерском кабинете по-праздничному было многолюдно, новый хозяин заметно выделялся на фоне свиты чиновников различных чинов и рангов, с интересом разглядывающих русских дипломатов. Иоахим фон Риббентроп, любящий муж и отец, был выходцем из старинного прусского рода потомственных военных, прекрасно образованный бывший офицер и торговец свободно владел несколькими иностранными языками. Этот человек подолгу жил за границей, неплохо разбирался в искусстве и музыке, сейчас вальяжно сидел за письменным столом, взглядом аристократа рассматривал вошедших. Надо сказать, что в этот ночной час пожилой красавец блондин с правильными чертами загорелого лица, будучи вторым человеком в Германии, сидел на своём рабочем месте, заметно нервничая, готовился к встрече и последующему непростому разговору с советским послом.