Войска 8-й Армии Волховского фронта в конце августа месяца перешли в наступление и к 10 сентября вышли на рубеж: "Липки-Рабочий посёлок N7-совхоз Торфянник-Треугольник дорог-Юго-восточный берег озера Синявинское". Наступление 8-й Армии заставило немцев ввести в бой силы и средства, предназначенные для готовящегося наступления на город...

Машка, просыпайся! Тебя срочно вызывает военврач III-го ранга Брахман в операционную палатку, громкий голос санитарки Надьки пробуждает от сна, но вставать с лежака совершенно не хочется. По ощущениям кажется, что только, только заснула и ещё хоть верных полчасика надо бы поспать. Не открывая глаз, Мария вяло откидывает рукой грубое одеяло, садится на тощий матрац, застеленный накидкой, но ещё продолжает дремать. Надька не отстаёт: Давай уже, подруга, расчухивайся! Расселась совсем как кулёма деревенская! Давай быстренько продирай свои глаза, а я помогу тебе умыться - нагретое ведро воды принесла... Поторопись, пожалуйста - вода стынет! После бегом лети в операционную палатку.

Зачем я ему понадобилась? Что случилось? медленно произносит девушка, протирая кулачками ладоней свои глаза.

Зачем-зачем! Нечто не знаешь зачем - с Дубровки раненых принесли. Много тяжёлых... отвечает Надька, потом снова торопит: Да поторопись ты! Пойдём в тамбур, я тебе полью.

Наше наступление началось? Откуда их набралось много? имея в виду большое количество поступивших в ПМП раненых, спрашивает девушка.

Нет, ты точно ещё не проснулась! Наши уже который день вдоль берега по оврагам хоронятся, карманы роют, плоты и лодки подносят, таскают ящики разные, брёвна сгружают. Танки стоят закопанные. А ты не видишь! удивляется Надька, потом берёт в руку ведро, направляется в палаточный тамбур, на ходу поясняя подруге случившееся: Немец наверное что-то пронюхал и стал долбить по берегу. Несколько раз попали удачно, сволочи! Человек сорок принесли только за сегодняшнее утро...

Девушки собираются пройти во второй, наглухо закрытый вход большой армейской палатки, используемый санитарками как место для умывания и мытья. В тамбуре на полу настелены еловые ветки, стоит расшатанный табурет, на котором стоит цинковый таз. От любопытных мужских взглядов девчата надёжно скрыты плотным брезентом. Сняв гимнастёрку и повесив на плечо чистое полотенце, Мария направляется к тамбуру, но у самого входа останавливается и спрашивает подружку:

Ты можешь мне толком объяснить, зачем я понадобилась хирургу? Разве он не знает, что я санинструктор из эвакоотделения, а не операционная сестра?