В перерыве между операциями, пока сёстры готовят нового раненого, пополняют инструменты, Брахман, отойдя к выходу, откуда-то из-под халата достаёт портсигар и спички, вытаскивает папиросу, отправляет её в рот, прикуривает от спички, с удовольствием затягивается. Несколько раз, выпустив дым в потолок, он продолжает:

Ты только не обижайся и послушай, что я тебе скажу - война эта... скоро закончится и тебе придётся идти по жизни дальше... Вернее, я хотел сказать, учиться профессии дальше. А у нас в операционной практика... Так что ты подумай о моём предложении...

Спасибо, товарищ военврач III-го ранга, но так далеко я ещё не загадывала и даже не думала... Победа... Новая жизнь... Когда они ещё наступят... Дожить бы... немного смущаясь, девушка отвечает врачу.

Что я слышу? Не ожидал! Не знаю, не думала... на лице военврача удивление. Ещё раз повторю - таскать на себе раненых сможет любой мало-мальски обученный санитар! А у нас в операционной у столов стоять... не хватает квалифицированных кадров... Да, не хватает! Сегодня же подам рапорт на имя самого, докурив папироску, произносит Брахман, подкрепляя свои слова многозначительным взглядом, на миг устремлённым к потолку палатки, имея в виду самого начальника медсанбата...

После третьей или четвёртой операции, Мария немного освоилась и уже меньше путала название инструментов, по первому требованию подавая их с помощью длинного корцанга в руки оперирующего хирурга. Другим корцангом подавала тампоны для введения в рану и перевязочные материалы в руки операционной сестры...

Девушке было как то не по себе, когда Брахман стал проводить раненому ампутацию раздробленной стопы, хотя за прошедший год войны различных ран навидалась предостаточно. Но то были раны, увиденные на поле боя, когда надо быстро остановить кровотечение и утащить раненого на пункт эвакуации, где бедняге будет оказана первичная помощь. Видеть страшные раны человеческой плоти в чистоте операционной, это уже немного другое...

Следующая операция была не сложной, но продлилась долго - Брахман оперировал раненого с множественными осколочными ранениями, вычищая раны от клочков одежды и вытаскивая осколки от батальонной мины из спины и из ног. Этому раненому, мужичку уже в годах, опасаясь, что сердце не выдержит, побоялись давать наркоз и оперировали под местным наркозом, предварительно дав выпить хорошую порцию чистого спирта. Раненый громко стонал, скрежетал зубами от боли, матерно ругался по-чёрному, звал господа, детушек и ещё какую-то Мусю...

Операция прошла удачно - обошлись без ампутации левой ноги, в которую попал осколок и упёрся в бедренную кость, а Брахман, "ковыряясь" в ране, долго не мог его нащупать и вытащить...