Сестрица, мне бы эта... для согрева... плесни спиртика, хоть немного. Дай хоть душу согреть, а? просит раненый, терпя "работу" с ранами. Мария достаёт из сумки стеклянную фляжку в тканевом чехле, затем откупоривает резиновую пробку, немного взболтав жидкость находящуюся внутри, протягивает её бойцу и строго произносит: Это спирт! Только два глотка!

Трясущейся рукой боец подносит ко рту горлышко фляжки, делает выдох, не морщась, в два глотка вливает в себя обжигающую жидкость, потом с минуту сидит, чему-то блаженно улыбается и рассматривает санинструктора. Лицо парня немного розовеет. Сделав несколько раз вдох-выдох, раненый благодарит девушку:

Спасибо сестра! Уважила! Век не забуду! Внутрях аж захорошело! И рука у тебя лёгкая.

Согрелся? Повезло тебе братец - лёгкое цело! Хирург осколки достанет, всё хорошенько зашьёт и полечит, успокаивает раненого Мария, потом просит: Потерпи немного, сейчас буду спину бинтовать...

Поддерживая под здоровую руку, боец, видимо ординарец, ведёт раненого старшего лейтенанта. Лоб командира наспех замотан куском от исподней рубахи, сквозь который проступает кровь, на плече расплывается бурое пятно, правой руке тоже досталось, кровь видна в двух местах. "Старлей" мотает головой и что-то негромко говорит сам себе. До слуха Марии долетают его слова: "Как жаль... не повезло, он останавливается, долго-долго смотрит в сторону фронта, потом с горечью в голосе произносит ещё слова: Каких ребят потерял!"

Товарищ старший лейтенант, присядьте на ящик. Я посмотрю ваши раны, обращается к командиру девушка, потом просит сопровождающего: Я его усажу, а ты помоги мне снять с него одежду. Будем перевязывать...

От ходячих раненых, которым удалось самостоятельно добраться до берега реки, начальник ПМП узнаёт, что на передке осталось много раненых, и он отдаёт распоряжение вконец измученным санитарам-носильщикам, чтобы те, пока никто не стреляет, расстарались и поносили в тыл всех кого найдут.

Мария и ещё две девчонки санинструкторы тоже отправились в поле, на самую передовую. Добравшись до траншеи, девушка видит, что вместе со здоровыми бойцами оборону держат и легкораненые, не пожелавшие уйти. Проходя вдоль стрелковых ячеек, девушка видит обросшие щетиной лица, грязные шинели и ватники, у многих бойцов видны серые от окопной грязи бинты с бурой засохшей кровью. Кто-то тихо стонет, порой раздаётся приглушённый матерок. Двое бойцов, поставив на дно траншеи рядом с собой длинные винтовки с примкнутыми штыками, деловито пытаются разобраться с немецким "МG", не забывая при этом передавать друг другу дымящуюся самокрутку. Один боец, раскинув ноги в обмотках и грубых, с подковками на каблуках ботинках, сидит рядом с лисьей норой и неторопливо жуёт хлебный кусочек. В нескольких метрах от жующего Мария находит сержанта, который, судя по отдаваемым им командам, принял командование над этими людьми.