– Наверняка ещё и с младшим братом поделился! – с тоской в голосе добавила Сандрин.

– Точно, точно, – поддержал я её, – он запросто мог это сделать!

– Давай тогда подведём некоторые итоги нашей поездки, – предложила она, вожделенно поглядывая на кулёк с едой. Первое, – подняла она вверх большой палец левой руки, – мы можем быть уверены в том, что вплоть до Второй мировой значительная часть клада гренадера всё ещё не была востребована. Второе, – выставила она и указательный палец, – вероятность того, что они всё ещё находятся вблизи города Невеля, составляет примерно 66 процентов из ста!

– Что так?

– Это же естественно, – выложила Сандрин из пакета три пирожка. Весьма вероятно, что о нашем кладе знали всего трое. Сам Константин, – подвинула она ко мне один из них. Его сестра Лидия, – второй комочек теста последовал вслед за первым. И младший брат Мартэн, – третий пирожок был накрыт её ладонью, но с места не сдвинулся. Первые два человека никак не могли извлечь золото. Сам Константин погиб на войне, а Лидия, как мы недавно узнали, не занималась поисками. Трудности послевоенной жизни, всевозможные переезды, преждевременная смерть мужа…, нет, ей было не до того. К тому же она могла позабыть о той карточке или попросту не принять всю эту историю всерьёз. А вот с Мартэном Олеговичем дело обстоит несколько сложнее.

– Что, есть какие-то сведения о том, что он занимался этим делом?

– В том-то и дело, что нет. Повторюсь, что его имя как-то совершенно исчезает из нашей семейной историографии. Но поскольку происходит это именно во время войны, – задумалась Сандрин, – то можно даже предположить, что дедушка Мартэн каким-то образом сотрудничал с немцами. Может быть, даже воевал на их стороне!

– А не мог он поступить на службу немцам и попроситься в СССР, чтобы, так сказать, под шумок заняться поисками золота?

– Теоретически мог, хотя осуществить такой план было очень непросто, – задумчиво проронила девушка. Но ты прав. Я как-то читала, что существовал особый, укомплектованный в основном французами корпус, который намеревался взять Москву в 41-м году. Но, честно говоря, слишком мало об этом знаю. Вот именно поэтому, – указала она на лежащий в стороне от прочих пирожок, – я и говорю о том, что вероятность того, что клад всё ещё не найден, составляет только 66 процентов, то есть примерно две трети.

– Ну-у, что ж, – философски заметил я, – Остап Бендер взялся за поиски сокровищ мадам Петуховой куда как с меньшими шансами на успех и всё же практически отыскал их!

– Кто такой господин Бендер? – выказала полное незнание классики советской литературы Сандрин.