Теперь обсуждать наши дальнейшие намерения было ни чему. Нужно было поскорее уносить ноги во избежание дальнейших осложнений. Похватав вещи, мы поспешно выскочили на улицу. Срезая кусок дороги, чтобы не показываться в Местечках, побрели прямо по бездорожью. Со стороны озера налетел промозглый ветер и вскоре заморосил мелкий осенний дождь.

– Погодка в самый раз для побега! – заметил Михаил, накидывая на голову капюшон своей замызганной куртки.

– Что же в ней хорошего?

– Все сейчас под зонты спрячутся и не будут на нас внимания обращать.

– Опасаешься, что нас могут разыскивать?

– Кого нам опасаться? – передёрнул плечами Михаил. Какие-либо претензии к нам может иметь только эта парочка авантюристов, во главе с француженкой. Кто бы мог подумать! – шлёпнул он себя ладонью по лбу. Такой казалась покладистой и дружелюбной девочкой! А вот подишь ты, связалась с каким-то деревенским отшельником! Мы-то, чем ей не угодили?

– Тут наверное всё дело в том, что мы не оставляли ей другого выхода. Причём даже не стали слушать её возражений.

– Какие ещё возражения? – удивился Воркунов. Мы ведь не отказывали ей в законной доле! У меня, например и в мыслях не было как-то её ущемить!

– Мы её не так ущемляли, – пояснил я свою мысль, – не прямо. То есть теоретически мы как бы предоставляли Сандрин равные права, но фактически её положение было весьма неустойчивым. Пусть даже мы и помогли бы ей доставить её часть золота на российскую территорию – воспользоваться своими монетками ей и там было бы крайне проблематично. Иное дело, если бы она их получила как-то по закону, не нарушая чьего-либо законодательства. Тогда хоть часть она смогла бы официально отстаивать, и легально перевести в наличность или на счёт в банке. А так… Что они у неё были, что нет, толку от них не было никакого. И более того, в любой момент её поездка с таким количеством золота по нашим совершенно одичавшим и озверевшим пространствам могла закончиться для неё самыми непредсказуемыми проблемами. Согласись!

– В чём-то ты прав, – задумчиво кивнул Михаил, – но всё равно она поступила нечестно и бестолково, изменив нам с первым встречным.

– Ну почему с первым? Всё же у них точно было нечто общее!

– Что же?

– Французские корни, естественно! Отец нашего домовладельца наверняка был из числа французских военнопленных. Уж очень его имя и фамилия на это указывают. Сандрин же – и без того француженка практически чистопородная! Вероятно, на этой почве они и сошлись. И когда только успели сговориться?

– Наверное, вчера утром, когда мы с тобой оставили её без присмотра. Да и вообще…, долго ли умеючи.