Какое-то время мы шагали молча, думая каждый о своём. Времени было предостаточно, и постепенно события последних дней выстроились в моей голове во вполне правдоподобную версию произошедшего.

– Слушай, – толкнул я уныло бредущего рядом Воркунова, – мне кажется, я начинаю понимать, что произошло.

– Нас нагло обокрали! – буркнул он в ответ.

– Я догадался, почему это случилось.

– И почему?

– В один из первых дней мы с Сандрин залезли в спальню хозяина.

– Зачем она вам понадобилась?

– Да она как-то завела речь о том, что, мол, в это доме никогда не было никакой женщины. И все разговоры хозяина о том, что его жена куда-то уехала, являются чистой воды фикцией.

– Какая нам разница, была она или не была? Это его личное дело!

– В принципе, конечно, но она всё же подбила меня на то, чтобы забраться в его жилую половину и поразузнать…

– Но ты не возражал?

– В тот момент никакого криминала в этом не усмотрел! – принялся оправдываться я. И, кроме того, мне самому было интересно, как живёт бородач?

– И дальше что?

– На полке у кровати я обнаружил его старый ещё советский паспорт, наверное, не менее чем тридцатилетней давности. Правда, на фотографии он был ещё без бороды, но не в этом суть. Суть была в том, что он оказывается не Мартынович, а Мартэнович!!!

– Не понял юмора?

– Да я сам только что понял. Помнишь, Сандрин как-то упоминала младшего брата своего деда? В том контексте, что он исчез во время последней мировой войны…

– Что-то такое было…

– Так, того брата как раз так и звали, Мартэн!

– Ты полагаешь, – Михаил от неожиданности даже остановился, – что этот обросший Карабасович и есть тот самый брат?

– Да нет же! – в сердцах я сильно шлепнул его ладонью по рюкзаку. Это может быть только его сын!