Он смотрел на длинные зеленые водоросли, лениво колыхаемые течением. Лоб его прорезала глубокая складка.

– Но почему не пойти на юг? – спросил сын спустя некоторое время. – Почему не попробовать прорваться к войску Эдуарда?

– Если тот идет, – повторил я. – Нам это неизвестно.

– Коли нет, то нам все равно терять нечего, – мрачно напомнил Утред. – Поэтому предположим, что идет. Почему нам не соединиться с ним?

– Ты только что сказал, что это невозможно.

– Но если выступить прямо сейчас? Если скакать быстро?

Я подумывал об этом. Мы действительно могли поспешить на юг, пробиваясь к армии западных саксов, которая, я надеялся, движется на север. Но я не был уверен, что Кнут уже не перекрыл нам путь или что не перехватит нас на дороге. Тогда нам придется драться в том месте, которое выберет он, а не я. Так почему бы не пойти на запад в надежде, что валлийцы упились и спят?

Римский мост состоял из четырех каменных арок и был на удивление добротно отремонтирован. В самой середине, встроенная в парапет, лежала широкая плита известняка с вырезанной на ней надписью: pontem perpetui mansurum in saecula[4]. Я опять понятия не имел о смысле, хотя слово perpetui наводило на мысль, что мост должен был стоять вечно. Но если так, это оказалось ложью, поскольку мои люди разломали один из двух центральных пролетов. Мы использовали тяжелые молоты, и работа заняла бо́льшую часть дня, но в итоге старинные камни полетели на дно реки, а мы залатали прореху принесенными из города бревнами. Другие бревна пошли на сооружение преграды на северной оконечности моста. Позади нее мы выстроили свою «стену щитов».

И ждали.

На следующий день, когда солнце залило багрянцем закат, Кнут пришел.

* * *

Сначала появились разведчики – воины на легких лошадках, способных быстро бегать. Разведчики достигли реки и остановились, наблюдая за нами. Только небольшая группа отделилась и поскакала вдоль берега Тэма, явно с намерением выяснить, перекрыли мы брод выше по течению или нет.

Основные силы Кнута подошли примерно час спустя после разведчиков. Они покрыли землю – настоящая орда всадников в кольчугах и шлемах, с круглыми щитами, украшенными воронами, секирами, молотами и соколами. Несметное воинство – армия исчислялась тысячами. И почти у всех к седлам были приторочены мешки или тюки с награбленной в Мерсии добычей. В эти мешки они сложили только самое ценное: серебро, янтарь или золото, потому как остальное добро перевозили вьючные лошади, которые плелись далеко позади многочисленной армии, отбрасывавшей длинные тени по мере приближения к мосту.