Прапорщика Ахлестышева за военные его подвиги против Французов, и оказанное им мужество при организации разведочной деятельности в захваченной противником Москве, наградить орденом Святаго Равноапостольнаго князя Владимира четвёртой степени с бантом.

Объявить прапорщику Ахлестышеву, что Мы пребываем к нему всегда благосклонны.

Александр».

Кровь прилила Петру в голову. Вот оно! Случилось! То, что обещал Ельчанинов, то, о чём сам он мечтал столько дней — наконец произошло. Снова человек! Не беглый каторжник, прячущийся от правосудия, а столбовой дворянин из «Бархатной книги». И теперь он может жениться на Ольге!

Генерал и полицейский офицер крепко пожали Ахлестышеву руку. Он оглянулся: Яковлев задом пятился от него к двери. Чёрт с ним!

— Первая хорошая новость за сегодня, — сказал, по-доброму улыбаясь, Ивашкин. — А то одни беды да страдания вокруг. Хоть кого-то осчастливил… Я ведь помню, как вас в этом кабинете наветчики убийцей выставили. Да… Разберёмся мы с Яковлевым, Пётр Серафимович, дайте только время. На него множество жалоб. Не сойдёт ему на этот раз с рук.[86] Но это ведь не всё! Про вас ещё имеется бумага. Из ставки. Где же она? Вот! Читайте.

Буквы прыгали у Ахлестышева перед глазами, но он взял себя в руки и прочёл:

— «Приказ по действующей армии за нумером 1606 от 15 октября 1812 года. Полотняные Заводы.

Прапорщику гвардейской артиллерии Ахлестышеву немедленно прибыть для прохождения службы в распоряжение начальника Высшей воинской полиции надворного советника барона фон Розен. Подписано: Кутузов. Копия верна: дежурный генерал Коновницын».

Пётр не успел даже осознать эту новость, как обер-полицмейстер указал ему на вещи в углу кабинета.

— Ваши. Были приложены к бумагам. В мешке, я поглядел, офицерские сапоги лежат. Отдельно сабля. В седельном чемодане, полагаю, найдёте и весь мундир. А теперь прошу меня извинить — дела… Желаю успеха!

И генерал повернулся к Пожарскому.

— Фёдор Петрович. Идите сейчас оба в диванную, и помоги там господину прапорщику обмундироваться по форме.

В дверь просунулась физиономия секретаря.

— Ваше превосходительство, депутация от замоскворецкого купечества. Прикажете впустить?

— Да, заводи.

Ахлестышев и Пожарский поторопились выйти в соседнюю комнату. Там Пётр открыл чемодан и, действительно, обнаружил в нём походный мундир с принадлежностями: обер-офицерскими эполетами, нагрудной посеребрённой бляхой, фуражной шапкой и шарфом[87]. Отдельно лежал конверт. Бывший каторжник открыл его и вытряхнул на ладонь Владимирский крест. Ельчанинов не забыл и об этом! Вот молодец! Но в конверте находилось и ещё что-то. Ахлестышев потянул за оранжево-чёрную ленту и извлёк Знак отличия Военного Ордена — солдатский Георгий. Это ещё кому? Он же прапорщик, офицерам такие награды не полагаются. Ответ на вопрос Ахлестышев нашёл в четвертушке листа на дне волшебного конверта. Это был приказ барона Розена по Высшей воинской полиции: