Иоганн бродил по палубе, осматривал пушки, проверял вахту, спускался в каюту, расталкивал угрюмо сидевшего там Рустама и снова шел наверх. Томительное бездействие!.. Оторванность от всего мира!.. Что там происходит, на родных берегах?.. Уже много дней на кораблях ничего не слышали о движении врага. От Оранского тоже не было известий. Иоганн знал, что южные провинции все в руках испанцев. Он знал, что после падения Монса и бегства в Перонн Оранский больше не надеялся на помощь владетельных друзей. Распустив остаток армии, принц отправился в Голландию, в верный его делу Энкхёйзен. От двадцатитысячного войска при нем осталось всего семьдесят всадников. Он приехал в Голландию и, посещая город за городом, совещался с магистратами и горожанами. Тонкий, изощренный ум этого политика искал новых путей борьбы. Одно из таких совещаний происходило в Гарлеме.

У Иоганна сжималось сердце, когда он думал о Гарлеме — своей второй родине. Там была его семья. Живы ли они все?.. Сочиняет ли маэстро по-прежнему вдохновенные гимны?.. Не забыла ли его госпожа Бруммель?.. Сам он вспоминал их последний разговор слово в слова. Воспоминание согревало его, как ласка. Не вышла ли замуж рассудительная Эльфрида?.. И стала ли степеннее с годами пылкая девочка Ирма?.. Как забавно просила она его не уходить в те последние милые Святки, когда у них гостили Гортензиусы! А как они?.. Какой стала застенчивая Гена?.. Что добродушный сластена Мартин?.. Чудесные, памятные дни!

Иоганн снова спустился в каюту и решительно сказал Рустаму:

— Полно хмуриться, словно филин в дупле! Растолкай всех этих сурков, что залезли на койки, как в норы. — Он показал на спящих товарищей. — Буди их всех до одного!.. Мой приказ на сегодняшний день: всем на лед размять кости, расправить плечи, надышаться морозного ветра, чтобы дух захватило…

Рустам не понял приятеля. После взятия Брилле сам адмирал де ла Марк повысил Иоганна в чине, и Рустам обязан был его слушаться, по строгому корабельному уставу. Он неохотно поднялся с привинченного к полу табурета и принялся молча стаскивать с гёзов плащи и одеяла.

Матросы бранились, потягивались и вразвалку шли к трапу.

Иоганн придумал небывалую забаву. Он приказал выстроить ледяную крепость и украсить ее, на манер антверпенской, статуей Альбы.

— Чем мы хуже южных провинций? — говорил он. — Пусть и у нас будет такое же чудо искусства!

Голубая прозрачная крепость выросла, как в сказке, — с башнями, зубчатыми стенами, бойницами, подъемным мостом. В воротах на ледяном возвышении установили огромную фигуру сатаны с хвостом и рогами, с высунутым языком из обрывка красной тряпки, с углями на месте глаз, с мочальными усами и бородой.