Обещанная лодка прибывает с двумя арабами-гребцами. Я накупил пива, пирожных, мороженого и шампанского; после того как я заработал тридцать фунтов, я могу пожить на широкую ногу.

Вот и мои гости. Впереди, под легким зонтиком, шагает Спиро в черной куртке. На нем — соломенная шляпа, теннисные брюки, в петлице у него красуется цветок, а на лице сияет широкая улыбка, заметная за версту. За ним следуют двое молодых эфенди в фесках — таможенник и полицейский. Их сопровождают двое берберов, нагруженных множеством свертков. Я настаиваю, под предлогом соблюдения секретности, чтобы слуги остались на берегу, так как их присутствие может повредить моим планам. Спиро поддерживает меня с загадочным видом.

Гости поднимаются на борт, и «Фат-эль-Рахман» отходит от причала, волоча за собой на буксире лодку с уснувшими гребцами. На корме парусника раскинут шатер с прекрасным персидским ковром, который Спиро догадался захватить с собой.

Судно летит на всех парусах, подгоняемое попутным ветром, по спокойной воде. Я вижу большой таможенный катер, производящий досмотр прибывшего с юга парохода. Таможенники узнают эфенди, развалившегося на полуюте, и почтительно приветствуют наше судно, что наполняет меня чувством удовлетворения. То же самое происходит с катером полицейской службы.

Мы быстро удаляемся от порта. Спиро ложится в тени и проявляет поэтические наклонности: он сравнивает надутый ветром парус с крыльями бабочки, а морскую лазурь с изумрудом, восхищается полетом чаек и т. д.

Эфенди принесли с собой портативный фонограф, ибо без музыки наслаждение природой было бы неполным. Они заводят арабские песенки и подшучивают над моими матросами, которых считают дикарями, восхищаются их более чем легким одеянием (всего лишь одна набедренная повязка) и сравнивают их кожу с кожей молодых берберов. Затем все пьют пиво и курят сигареты с позолоченным мундштуком, а Фиран и двое данакильцев тем временем паясничают и изощряются в самых невероятных танцах своего края. Я ничего им не говорил, они не знают о моих планах, но, увидев, как я раскладываю по ракушкам жемчуг, поняли, что готовится какой-то розыгрыш. Они развлекают гостей по собственной воле, и увеселительная прогулка проходит на славу.

Цель нашей экскурсии, конечно, ясна: добраться до места, где сложены ящики, проверить, все ли в порядке, и попытаться либо перепрятать их, либо поднять на борт. Я веду судно вдоль берега, как бы выискивая место, благоприятное для поиска жемчуга. Суэц уже не виден. Вот и знакомый пляж. Я рассматриваю его в бинокль, и мое сердце готово вырваться из груди. Мне с трудом удается скрыть свое волнение, и все матросы маскируют те же чувства песнями и неуемным весельем. Я подвожу судно как можно ближе к берегу и отдаю якорь на глубине двух метров. На берегу, под сенью скалы притаились двое субъектов, которые поднимаются при нашем приближении.