— Мандерсон, — прорыдал он, — удержи меня… Или я…

Он выскочил на палубу, где опять попытался остановиться, с отчаянием ухватившись за лебедку.

Мне показалось, что его руки, конвульсивно схватившиеся за подвернувшийся предмет, были кем-то спокойно, одна за другой, оторваны от лебедки. В два громадных прыжка он оказался на полубаке.

Здесь он снова остановился, вскинув руки к небу.

— Убей меня, Мандерсон! Лучше умереть от пули, чем…

Не договорив, он прыгнул в воду.

Я остался один на борту.

Один!

Если бы не вера в Бога, я не задумываясь пустил бы себе пулю в висок…

Следующая неделя оказалась удивительно спокойной. Я машинально то убирал парус, то поворачивал рею, чтобы поймать слабый ветер. Время от времени я немного подправлял штурвал.

Все остальное время я лежал в кубрике, то в пьяном дурмане, то в трезвой прострации.

Меня непрерывно мучили кошмары. Я часто видел смутную тень жуткого существа, державшего у меня перед глазами часы. Кривым когтем чудовище указывало на часах время моей смерти.

Я услышал во сне тиканье часов и внезапно проснулся; голова моя была удивительно ясной, мысль работала с невероятной скоростью. Я почувствовал, что опасность находится рядом со мной.

В этот момент я опять услышал тиканье часов, которое только что слышал во сне; рядом со мной раздавались четкие торопливые металлические звуки.

Я был неестественно спокоен; в полной темноте моя рука нащупала большой фонарь и коробку спичек.

Оставаясь совершенно хладнокровным, я чиркнул спичку и поднес огонек к фитилю; кубрик осветился яркой вспышкой.

В полутора метрах от моего лица находилось чудовище.

Да, это было настоящее чудовище: громадный черный паук с когтистыми лапами и кривыми жвалами, с покрытым жесткими волосами телом и двумя рядами красных глаз, блестевших в свете фонаря.

Он быстро перебирал лапами, ритмично постукивая, и эти звуки были очень похожи на тиканье часов.

Мне приходилось скитаться в австралийском буше, и слышать рассказы об этом пауке, загадочном и свирепом катипо, настоящем чудовище, живущем на эвкалиптах и прыгающем сверху на свою ни о чем не догадывающуюся жертву.