– В Чулковку.

– А это ещё что такое?

– Ну... хм... в общем, не ведись на этот поролон. Прикол такой. Разводка. Всех новеньких со скуки разводят и ржут.

– Каким это макаром?

– А вот каким. Слушай внимательно...

Это из диалога перед отлётом на мыс Шипунский.

Номер части не скажу, потому что там всё это до сих пор, хоть и подсокращённо-усечённое. Служба – она на самом дальнем рубеже как шла, так и по сей день идёт. Поэтому назовём так: морской радиотехнический пост. А чем они там занимаются на мысе Шипунском – вот хрен вам, рожи шпиёнские.

Святым: мыс Шипунский – это на Камчатке. Камчатка – это слегка где-то за МКАДом, а Шипунский – как раз там на ней и притом на самом-самом краю. То есть для тех, кто на Шипунском (для краткости – на Шипунé, с ударением на «е»), троллейбус, например, – это архетип из прошлых жизней.

Будем точными: Шипунский – это полуостров. Их там, на восточном берегу Камчатки, по большому счёту, четыре. Самых больших. Вот когда кто-то (вернее, Кто-то) отрывал от Камчатки лишнее, Он очень торопился. Западный берег, где Охотское море, аккуратно оторвал, а с востока Ему уже, видать, некогда было, очень спешил; просто дёрнул, получилось неровно, а переделывать Он почему-то не стал. И теперь эти вот четыре полуострова в Тихий океан торчат – Шипунский, Кроноцкий, Камчатский и Озерной. Шипунский к прелестям камчатской цивилизации самый ближний, он южнее всех, потом идут Кроноцкий и Камчатский, а на Озерном не то что архетип «троллейбус», там вообще такого слова не знают.

Каждый из полуостровов царапает тихость океана одноимённым мысом; исключение – полуостров Камчатский, на котором самый торчащий в океан мыс носит типично дальневосточное название Африка.

Однако хватит географий.

На Шипуне сидят военные. И тут у них всё не так, как у людей.

Впрочем, нет. Наоборот. Как раз у них-то всё как у людей. Тут у двуногих в почёте правильные людские взаимоотношения, исконные мерила и ценности, которые в нынешних стеклобетонных и асфальто-пластиковых цивилизациях приходится искать с прожектором, ибо утрачены безвозвратно, особенно в штабах. А здесь по-другому никак. Здесь каждый как рентгеном насквозь. Здесь ты просто вынужден стать нормальным человеком, даже если изначально был конченый говнюк. Специфика дальней «точки». Говнюки не выживают.

В общем, Лёшу туда командовать посадили. И более опытные товарищи сочли необходимым предупредить его, кроме прочего, и насчёт Чулковки. Ещё перед отлётом. Потому что неудобно как-то, всё ж командир части, хоть и новенький на Шипуне. Был бы не командир, шиш бы его предупредили.