– Легионы двинутся боевым маршем, – произнес он железным тоном. – Все гражданские лица займут свое обычное место в хвосте колонны. Они должны постараться не отстать.

Воцарилось неловкое молчание. Никому не хотелось думать о том, что ждет тех, кто попадет в лапы германцам. Лицо Вара оставалось каменным. Никто не осмелился бросить ему вызов.

– Мы двинемся к Лупии и фортам вдоль дороги на запад. Насколько мне известно, та идет по открытой местности. Нет, конечно, так тоже есть болота и небольшие леса, но это ничто по сравнению с тем, что мы преодолели сегодня. Еще дня два-три, и мы вернемся в Ветеру.

– Это было бы очень хорошо, – ответил Эггий с хмурой улыбкой. Хор голосов выразил ему свое согласие.

Мысли Вара уже унеслись вперед: как лучше поступить дальше? Если после возвращения в Ветеру не предпринять решительных ответных действий, Август может отозвать его из Германии. В его возрасте и после столь серьезной ошибки вряд ли он сможет обелить свое имя. Наместник с ужасом представил себе, как будет медленно стариться на какой-нибудь приморской вилле, постоянно выслушивая придирки жены, в то время как большой мир за ее стенами будет жить своей яркой, напряженной жизнью. Что угодно, но только не это. Он взял себя в руки.

– Погода в течение месяца вряд ли ухудшится, что позволит нам до наступления зимних холодов усмирить мятежников. Как только мы вернемся на западный берег Ренуса, клянусь, после небольшой передышки я намерен найти этих проклятых ангривариев и стереть их с лица земли.

Офицерам его слова понравились. Оставалось лишь надеяться, что и Августу тоже.

– Ты думаешь, Арминий погиб? – вопрос прозвучал из уст Туберона.

Вар заметил, что Тулл моментально напрягся. Центурион и раньше сомневался в верности херуска и даже нашел в себе мужество поделиться своими сомнениями с ним как наместником. Что, если он был прав? «Чушь, – мысленно оборвал себя Вар. – Арминий непременно даст о себе знать. В худшем случае мы узнаем о его гибели в схватке с ангривариями». На рассвете они выйдут из этого проклятого, мрачного, пропитанного влагой леса, и никакие германцы им больше будут не страшны. Через несколько дней вся эта история превратится лишь в неприятные воспоминания.

– Думаю, да, – резко ответил Вар. – С ним и его отрядом что-то случилось, в противном случае он давно вернулся бы.

Наместник предпочел не заметить каменное выражение на лице Тулла и не задавать центуриону вопрос в лоб. Сделав глубокий вдох, Вар медленно выдохнул. Спокойствие, приказал он себе.

– Завтра кавалерия ауксилариев будет держаться к авангарду ближе, чем обычно. Нам не нужно, чтобы любая часть наших войск была застигнута врасплох. Как это заведено, завтра во главе колонны пойдет другой легион. Я назначаю Семнадцатый. Остальные подразделения займут свои обычные места, кроме обоза. Десять конных воинов каждого легиона будут исполнять роль гонцов, чтобы все мы были в курсе того, что происходит. – Заметив решительность во взглядах присутствующих, Вар остался доволен. – Главное, сохранять хладнокровие и не останавливаться. Обещаю, завтра к вечеру худшее будет позади. Где это видано, чтобы несколько тысяч варваров остановили римские легионы?