Тулла охватила ярость. Нет, мне еще рано умирать, подумал он. Не здесь, не сейчас, не сегодня.

– Направо! Налево! Поднять щиты! Сомкнуть строй! – гаркнул он.

Резко развернувшись вправо, центурион толкнул стоявшего рядом легионера, мысленно взмолившись, чтобы те, что шли сзади, сделали то же самое. Иначе дело кончится тем, что в спину ему вопьется копье. Варвары были уже совсем близко – шагах в двадцати. Туллу были видны их оскаленные зубы, капли пота на лбу, заточенные наконечники их фрамей. Риск был велик, но он все же крикнул:

– Метнуть копья!

Не все солдаты услышали его приказ или отреагировали вовремя. Но кое-кто успел. Из строя римлян на врага устремилась туча копий. С такого близкого расстояния почти все нашли свою цель – германца, его щит. Какая разница, подумал Тулл. Главное, что это приостановило атаку варваров. Барритус внезапно стих, и в наступившей тишине Тулл крикнул:

– Мечи в руки! Стоим до конца!

Но и варвары были не дураки. Еще миг, и они вновь устремились вперед. Когда до римлян оставался всего десяток шагов, они разделились на группы. Барритус сменили кровожадные крики. Четверо варваров бросились к Туллу – похоже, причиной тому был его шлем центуриона. Или же просто потому, что он был крайним в шеренге. На миг его охватила паника. Если варвары пробьются с обеих сторон от него, это конец.

– Позади меня кто-то есть? – крикнул он.

Еще никогда дружное «да» так не ласкало его слух. В середине шеренги из шести солдат у него все еще были запасные силы.

– Лицом вперед. Сомкнуть ряды! – проревел он, не глядя, выполнен его приказ или нет, и вновь развернулся к врагу.

Перед ним плечом к плечу стояли два молодых, крепких варвара с копьями в руках. У одного был шестиугольный щит, красно-синий, у второго – типичный для германцев узел из волос у виска. Рядом – рябой парень в домотканой рубахе; у этого была лишь дубинка. Но самым страшным был жилистый германец, примерно одного с Туллом возраста. В одной руке – щит с железным ободом, в другой – не сулящий ничего доброго меч.

– Возьми на себя того, что с дубинкой, – приказал Тулл легионеру справа.

– Слушаюсь, центурион! – И солдат тотчас осыпал парня грязной руганью, привлекая к себе его внимание.

Тулл втянул голову в плечи и теперь смотрел на варвара из-за края щита. Двое с копьями подоспеют к нему первыми, а вот тот, что с мечом, не спешил, выжидая удобный момент. Германцы с ревом двинулись на него, словно пара свирепых быков. Их копья одновременно устремились вперед. Тулл согнул ноги в коленях. Одно копье пронеслось над его головой, второе впилось в щит. От удара Тулл покачнулся. Если б не стоявший сзади солдат, поддержавший его щитом, он наверняка бы упал навзничь. Восстановив равновесие, центурион выпрямился и в следующий миг вонзил меч в живот германцу, чье копье попало в его щит. Точности его движения можно было позавидовать: удар, поворот лезвия – и назад. Обливаясь кровью, варвар рухнул на землю и зашелся в крике, словно младенец, которого слишком рано отняли от материнской груди.