У меня был случай, когда я не смог своевременно выяснить, что человек имеет повышенную чувствительность и мнительность. Согласие – то он дал работать на основе материальной зависимости, в процессе планомерной с ним работы по постепенному вовлечению его в наши сети, но после этого просто спился – ему кругом чудились филеры да шпионы. Пришлось так же потихоньку сворачивать работу с ним, а сколько времени впустую потрачено, а материальных средств. Не так все просто. Отказ от вербовки в своей стране разведчик или контрразведчик переживет легко. Легким испугом или сломанной карьерой может отделаться разведчик, имеющий дипломатическую неприкосновенность. А вот в нашем случае – это очень и очень серьезные последствия. В лучшем случае тюрьма и длительный срок заключения. Вот так, дорогой Генрих. И это не является для вас откровением. Я вообще-то первым делом должен был задать вам, мой друг, вопрос: а не является ли ваш германец «подставой» каких-либо секретных служб. Что об этом вы думаете, как проверить этот немаловажный, да, что там немаловажный – важнейший момент. Момент истины, я бы сказал. Давайте все же поговорим, хочу разобраться в ходе ваших мыслей. Вот как вы будете беседовать с этим офицером, если он действительно окажется офицером и будет соответствовать нашим требованиям, предъявляемым к источникам информации?

– Вы, гер Леманн, обрушили на меня такую лавину совершенно справедливых и обоснованных вопросов, что сразу мне трудно будет отвечать, надо крепко подумать обо всем и разобраться. Идя к вам на встречу, я планировал после того, как проведу фотографирование его содомских отношений с мальчиком, вколоть ему препарат, нейтрализующий действие снотворного. А когда офицер придет в себя, провести с ним вербовочную беседу. Ему не отвертеться.

– А что вы знаете об этом офицере, помимо его пристрастия к мальчикам, может быть, вы не успели мне доложить, а я вот так вот сразу на вас напал? В принципе содомиты нашу разведку не интересуют, наши цели вообще сравнивать нельзя. Можно бы было использовать такого источника в разработке этой категории людей, но, учитывая то, что он скрывает свое позорное пристрастие, впрочем, как и все ему подобные, и, скорее всего, так сказать одиночка, то есть не является членом какой-то организации, секты, проповедующей этот противоестественный способ удовлетворения своей страсти – это направление малоперспективно. Разве что в конкретном случае воспользоваться ситуацией, как в предлагаемом вами, Генрих, варианте, от которого мы, конечно не откажемся, будучи не в восторге по вышеприведенным мною причинам. Если только не будут получены какие-то препятствующие вербовке материалы. Ведь ваша уверенность основывается только на информации, полученной от молоденькой проститутки и фрау Марыси. Они в связи с родом своей деятельности, конечно, научились неплохо разбираться в человеческих натурах. Но, на мой взгляд, этого очень и очень мало, чтобы прижать офицера, так сказать «загнать в угол», из которого выход один – сотрудничество с вами. Хотя, выходы бывают разные и порой самые неожиданные, и не всегда в нашу пользу. Да-с. И не желание кого-то «загнать в угол» является нашей целью, а исключительно приобрести надежного помощника в наших нелегких тайных делах по добыванию чужих государственных секретов на благо Отечества нашего. Это охотники в угол загоняют дичь, да, сказывают знакомые любители пострелять по зверю всякому, и заяц, загнанный в тупик, порой кидается на охотника и задними лапами от отчаяния смертельного ударяя, распарывает живот до выпадения кишок. Да-с, бывает и такое.