— Майор! Вы перчатку уронили, — окликнул он меня.

— Спасибо, — поблагодарил я его.

— Майор, мы нигде не встречались?.. Извините, сразу не узнал. Мне жена говорила, что вы в нашем доме получили квартиру, однако я запамятовал. Разрешите представиться, Дмитриев. Игорь Фёдорович.

— Вячеслав Суворов, приятно познакомиться. — Дмитриев… М-м-м… Дмитриев, что-то знакомое. — А это не вы проектируете зенитную спарку из двадцатимиллиметровых автоматических пушек?

— Вы знаете, над чем я работаю?! — изумился незнакомец.

— Все, что способно приземлить меня, очень интересует, — хмыкнул я.

«Особенно хорошо я изучил вашу работу. Нам попался в болоте, где раньше было русло реки, почти целый бронекатер, потопленный в сорок третьем. И у него на корме была зенитная спарка Дмитриева. В массовый выпуск они не пошли, но несколько опытных образцов было отправлено в войска. Вот наши музейщики радовались! Мало того что катер фактически целый, так еще и зенитка, экземпляров которой больше не было».

— Понятно, такое вполне может быть. Виктор, подожди немного, — обратился к кому-то у меня за спиной.

Обернувшись, я увидел водителя бежевой «эмки», который стоял у открытой двери и с подозрением рассматривал меня, но узнав, ощутимо расслабился.

«М-да, вот это я ошарашен от встречи был, даже не услышал, как машина подъехала!»

— Работа ваша интересна, и мы ждем подобное оружие в войсках. Знаете, как плохо без хорошего зенитного прикрытия на аэродромах подскока? У нас только одному повезло, пехота с ними поделилась трофеями, дала два «эрликона». Слышали о них?

— Не только слышал, но даже разбирал. Один целый экземпляр находится у нас в КБ.

— Ну задерживать вас не буду, главное, сделайте побольше зениток. Хороших — это главное.

— Спасибо, сделаем.

Проводив профессора взглядом, поправил лямки вещмешка и, подхватив чемодан, открыл входную дверь подъезда.

К обеду отлично выспался. Пока Глафира Ивановна возилась на кухне с привезёнными мной продуктами, принял ванну и, надев чистую свежую форму, пообедал в кабинете, одновременно разбирая почту. А вот ее было много, очень. С легкой улыбкой слушая Глафиру Ивановну, пересказывающую все новости, произошедшие с моего отбытия на фронт, я вдруг наткнулся на письмо. Подписано оно было Анной Морозовой, если память мне не изменяла — старшей дочерью Виктора Семеновича.

— Глафира Ивановна. Соберите мне с собой продуктов на пару дней, — не отрываясь от письма, попросил я свою домработницу, прервав ее рассказ о всеобщем продовольственном дефиците. Многие соседи, работающие не на таких важных производствах, вынуждены были ездить по деревням и покупать продукты там. Сама Глафира Ивановна вместе с внуками спасалась моими продпайками, получая их по аттестату да изредка помогая в ближайшем госпитале санитаркой. Там ее кормили.