– Вы болван, Джефри[2], – поморщился босс, – войну выигрывают коммуникации, стратегическую победу приносят не штыки и сабли, а снабжение и связь, которые вы растянули на тысячу миль. И кто вам сказал, что эти русские “сокровища Приама” вообще существуют? Я имею другую информацию – Ротшильды с помощью нашего друга Витте и его “золотого рубля” выдоили этого недоумка Никки почти досуха. Золотой запас России фактически перекочевал во Францию и находится под неусыпным контролем нашего брата Леона.[3]
Тот, кого босс назвал Джеффри, улыбнулся краешками губ и положил на стол чёрную кожаную папку с замысловатым вензелем из двух переплетённых треугольников, образующих шестиконечную звезду в багровом круге. Босс удивлённо вздёрнул брови, приподнялся в кресле, но быстро взял себя в руки и хмыкнув, кивнул на папку:
– Ну и что за информацию предоставил наш брат-Папюс?[4]
– Его человек во время работ как будто случайно разбил один из ящиков. Он был полностью забит кисетами с золотым песком, образцы которого агенту удалось изъять. Это золото с нерчинских приисков.
– И сколько такого добра хранится в Чите, Джефри?
– Больше миллиона полновесных фунтов, сэр… Это Эльдорадо!
Босс задумался и закрыл глаза…
– Всё равно я не могу принять решение в одиночку. Ждите, Джефри, и пока под любым предлогом задержите продвижение британского корпуса на территорию России… Однако… независимо от принятого решения, прямо сейчас необходимо отвлечь царское правительство от событий в Забайкалье. Удвойте… нет, даже утройте финансирование наших польских и финских товарищей, не жалейте денег для всех остальных ниспровергателей устоев. Нам нужна не просто революционная буза, нам требуется полнокровная народно-освободительная война на западных рубежах России, чтобы ни один царский чиновник, даже если бы захотел, не смог повернуть голову на Восток.
В это же время. Лето 1904 года. Забайкалье.
В это же время. Лето 1904 года. Забайкалье.… Задержать движение британскому корпуса к “Сибирскому Эльдорадо” не удалось. У Золотой лихорадки своя логика, которая не подчиняется рациональным доводам и плохо стыкуется даже с армейской дисциплиной. Поэтому английский экспедиционный корпус шёл в авангарде армии вторжения, включив на полную мощь своё обоняние, натренированное на поиск драгметаллов в завоеванных колониях.
Генерал японской армии Куроки Тамэмото и прикомандированый к нему советником, а фактически – надзирателем, агент Великобритании сэр Ян Стэндиш Монтит Гамильтон – ярый японофил и русофоб, были полностью солидарны в оценке способов борьбы со скифской тактикой, с которой японская армия вторжения столкнулась в Забайкалье.