— Ну, это еще надо посмотреть у кого психика лучше, — возразил Михаил Павлович, — нашему математику уже почти пятьдесят, а такие методики внедряет, куда там молодым.

— А я не возражаю, — пожала плечами Кузина, — директору школы виднее, ответственность по предложенным кандидатам все равно несет он.

— «Вот нет бы держать язык за зубами», — чертыхнулся Михаил, — «хотя все одно в случае чего ответ держать. Так что к вопросу кого посылать надо подойти ответственно, первая кандидатура это естественно математик, за него можно не волноваться, а вот кто будет вторым… или второй?»

Отправляясь к Калининград на курсы повышения квалификации, Андрей ни капли не волновался, уж сколько у него за спиной было нечто подобного. А вот молодежь, с ним в одном вагоне ехало еще семь молодых (и не очень) специалистов, чего-то переживали, все же ЭВМ пока считалось техникой уровня фантастики, поэтому как оно там будет на передовом рубеже науки.

— Не бойтесь, — успокаивал он молодежь, — не боги горшки обжигают, освоим мы эту электронную премудрость.

Естественно, после этого следовали вопросы, вот только ответить на них учитель математики не мог, в целом как работает ЭВМ, и пишутся алгоритмы программ, он представлял. Но вот что надо конкретно делать, чтобы перенести все в электронные мозги, тайна покрытая мраком. Вроде бы там надо сначала нарисовать схему алгоритма, потом реализовать эту схему в текст на языке программирования, потом долго вылавливать ошибки и в конце получить результат. Как это будут делать школьники, даже представить себе нельзя.

— А, раз нет понимания, надо дождаться курсов, там все станет понятно. — Решил он и выкинул это из головы, будет день — будет пища.

На станции Ладушкин высаживались по темноте, так как поезд состав только до Калининграда, и пришлось пересаживаться на местный поезд. Но проблемой это не стало, на станции их встретили и на заводском микроавтобусе довезли до рабочей гостиницы. А вот дальше…

Через месяц возвращались домой, курсы закончились, но только веселья было немного, за какой-то месяц вымотались морально, перегорели, количество информации, которое в них запихнули, превышало всякие разумные нормы, одно слово — кошмар. В оборот их взяли сходу, отметили в командировке прибытие, и понеслось: каждый день два часа на изучение документации, потом практическая работа за монитором, отработка теории практикой, причем не просто пару раз пробежались по изученным функциям программ, а жесткое вбивание в подкорку. И не восемь часов — учеба начиналась с восьми утра и заканчивалась в восьмом часу вечера, попытка намекнуть, что существует еще трудовое законодательство, обернулось нотацией, что это не труд, а «всего лишь!» учебный процесс. Особо инструкторы напирали на приобретение практических навыков — свободное владение клавиатурой, надо было не просто, допустим, внести и отредактировать текст, но и суметь проделать это разными методами в ограниченное количество времени. А уж построение форм в электронных таблицах, с последующим представлением результатов в виде графиков доводили всех до истерики, помнить все функции было невозможно, приходилось каждый раз рыться в документации и терять драгоценное время. Причем в случае неудачи следующим выдавалось новое задание, не имеющее ничего общества с предыдущим, как пояснили, это делается специально, чтобы обучаемый учился творчески работать с программой, а не накапливал определенные схемы работы, не понимая сути процесса. Особенно всех возмутило, что после отработки системы команд по работе с «файлами» им показали программу, в которой все было представлено более чем наглядно. Даже на программу «Калькулятор» пришлось потратить целый день, работать с цепочками действий и регистрами памяти оказалось очень даже не просто.