Взгляд его вдруг остановился, голова чуть повернулась в сторону. А потом в глаза ребят ударил вдруг чистый, ослепительный свет…

* * *

Антон невольно отшатнулся в сторону, глядя туда, где только что был Льяти. Он него не осталось, конечно, совершенно ничего — ни одежды, ни крови, ни даже знаменитого лука. Лишь связка ключей, да быстро исчезнувший запах озона. Вот и всё. Он мотнул головой и обернулся.

Призрак всё ещё двигался к ним — медленно, плавно, но неостановимо. Именно призрак — теперь мальчишка отчетливо видел, что он проходит сквозь камни. Или, точнее, камни проходят сквозь него. Он не шел, конечно, а просто скользил по поверхности, словно по льду — небыстро, не быстрее идущего человека. Можно было подумать, что это всего лишь причудливый клочок тумана… только вот ветер дул здесь совсем в другую сторону. Да и очертания этого… существа были слишком уж четкими.

— Что… это? — выдохнул Андрей, быстро подбирая ключи. Глаза у него были в этот миг уже совершенно дикие.

— Неважно, что… — Сергей тоже обернулся на миг, глядя на призрак. До него оставалось всего метров двести — минуты две-три на такой скорости. — Бежим!..

Повторять дважды не пришлось: ребята побежали. Скала больно била в ноги, и на бегу Антон порадовался, что тут, хотя бы, нет камней. Звук их шагов раскатился по ущелью, словно пулеметная очередь, и он захотел оглянуться… но не смог. Шею словно заморозили. Он бежал… и бежал… и бежал, уже чувствуя, что начинает задыхаться… а потом мир вдруг как-то странно СДВИНУЛСЯ, словно неудачно совместили кадр.

* * *

— Что это… было? — выдохнул Антон, согнувшись и упершись руками в колени, чтобы перевести дух. Призрак — или что там это было — исчез, и сейчас ущелье казалось совершенно пустым.

— А черт его… — выдохнул Андрей, тоже согнувшись. — Ноги унесли — и ладно… Дальше надо двигать. А то ночевать здесь я что-то не хочу…

При одной мысли о ночевке в этом месте Антона передернуло. Всё же, инстинкт — великая штука. Спокойнее всего ему было в обычном среднерусском лесу. У берега моря — сосущее душу беспокойство, в степи — тянущая пустота, в горах — зло… Настоящее зло, не человеческое…

Тем не менее, никто не сдвинулся с места. Антон не знал, сколько они тут стояли, ожидая непонятно чего. В голове у него сейчас было совершенно пусто. Мысли метались так быстро, что ни одна не успевала сформироваться до конца. С Льяти они все успели подружиться, и глаза невольно уже косили в сторону: спросить что-нибудь у Льяти, просто посмотреть на него, убедиться, что он рядом… но там, конечно, никого не было. И, хотя умом он понимал, что на самом-то деле Льяти не умер — стоит сейчас где-нибудь на берегу моря, живой, целый и здоровый, только расстроенный и обалдевший, — в сердце как-то мерзко ёкало. Ойкумена очень велика: если им повезет найти Флейту и вернуться, Льяти они никогда больше не увидят. Ни в этом мире, ни вообще…