— Ты хочешь сказать… все они стали людьми? — недоверчиво пробормотал Смирнов.

— Нет. Не совсем. Точнее, не напрямую. С точки зрения философского идеализма, одиночные кварки — этого своего рода квинт-эссенция человеческих душ, их разума и сознания. Они почти не зависят от окружающей нас материи, они взаимодействуют с мирозданием через нас, свои защитные оболочки-хранилища, сливаются через нас друг с другом, реплицируются, перемещаются в другие тела, когда мы умираем, путешествуют во времени и пространстве и, как показала практика, могут становиться творцами и даже создавать иные Вселенные, образуя так называемый мультиверсум…

— Стоп! — поднял руку «чекист». — С этого момента, пожалуйста, поподробнее. И попроще, а то я уже совсем перестал понимать тебя. Что значит иные Вселенные? Это, типа, как параллельные миры?

— Шура называет их слоями пространства-времени. Раньше я жил в одном слое. Потом, по чистой случайности, из-за ошибки Синицына, произошёл кварковый резонанс и, в результате, возник слой номер два, почти идеальная копия первого. Мой кварк переместился сюда, в новообразованную реальность и слил в одном теле два отпечатка сознания — меня 17-летнего здешнего и меня 47-летнего тамошнего. Тамошние ты и Синицын соорудили особую установку, что-то вроде машины времени, позволяющую удерживать нас троих в псевдоконфайнменте. Они не могут вернуть меня в свой 2012-й напрямую, но через нашу тройную связь могут попробовать соединить две реальности: изначальную первую, где они, и индуцированную вторую, где мы.

— То есть, по факту, вы собираетесь уничтожить нашу реальность? — нахмурился Михаил.

— Нет. Мы собираемся дополнить её своей. И наоборот. Люди и там, и там ничего не почувствуют. Просто они будут жить в новом объединённом мире. Как утверждает Синицын, альтернативная память о том, что было и что могло быть, останется только у нас троих. Хорошо это или плохо, кара это или награда? Об этом я ничего сказать не могу, просто не знаю, — развёл я руками.

— А нельзя всё оставить как есть? — поинтересовался Смирнов после короткой паузы. — Пусть будут обе реальности, пусть люди живут там и там без всяких слияний.

Я усмехнулся.

— Увы, теперь это невозможно. Во-первых, наши попытки установить связь привели к появлению новых слоёв, и началось их медленное взаимопроникновение с непредсказуемыми последствиями. Реальности, не сумевшие ужиться друг с другом, скорее всего, просто исчезнут. Другие закуклятся и деградируют, третьи будут пытаться объединиться, но из-за общей неуправляемости процесс будет сопровождаться огромными жертвами. Сто против одного, что лет через двести вместо успешной и развивающейся мультивселенной мы получим лишь бесконечное и безжизненное мультипространство. Однако и это не всё. В нашей реальности всё будет ещё хуже. Этот мир проживёт тридцать лет и в августе 2012-го достигнет так называемой точки рассогласования-расхождения. Отвечающий за моё сознание кварк встретится с собственной копией. Спящая, оставшаяся от прошлой реальности, она перейдёт в активное состояние. Реализуется та самая, принципиально невозможная ситуация, когда два одинаковых кварка объединяются в пару. Пара, естественно, не получится. Вместо неё случится борьба не на жизнь, а на смерть. Геометрия соединения устремится к нулю, а обратно пропорциональная ей энергия — к бесконечности. Закономерный итог: наши миры схлопнутся и аннигилируют. Что будет дальше, я полагаю, гадать ни к чему. Без моего возвращения обе реальности обречены. И чем дольше я буду здесь находиться, тем меньше останется шансов, поскольку уже сейчас заметно, что наши миры развиваются неодинаково, и с каждым годом разрыв будет лишь увеличиваться.