— Так, значит… ты… — начал я потихоньку догадываться, припоминая Свердловск и Питер.

В ответ Лена опять усмехнулась. На это раз действительно горько.

— Если мужчина не может исполнить свой долг, за него это приходится делать женщине.

Я невольно поморщился. Слова как будто бы правильные, но прозвучали они… как-то фальшиво что ли. Да и двусмысленно, чего уж там.

— Ладно. С этим понятно. Но что ты собираешься делать дальше?

— Как это что? — удивилась Лена. — Вернуться домой, конечно.

— А зачем тебе эти мои… технические устройства? Ведь все условия уже выполнены.

— Это условия необходимые, но не достаточные. Без них техника не сработает, но без техники возвращение просто не состоится. Сам механизм я пониманию не очень, но вот Степан Миронович… — она оглянулась на комитетчика. — Степан Миронович знает, как это делается.

— Он-то, может, и знает, только зачем ему это? — пришла моя очередь усмехаться.

— Что это? — не поняла девушка.

— Зачем ему тебе помогать?

Лена пожала плечами.

— Странный вопрос. Ему и его начальникам нужны технологии переносов во времени…

— Угу. Чтобы использовать их потом в личных целях. Хорошенькая перспектива, ты не находишь? — проговорил я с сарказмом.

— Похоже, ты так ничего и не понял, — покачала головой собеседница. — Моему куратору и людям из Комитета нужны эти технологии не для того, чтобы перемещаться в другие времена и реальности. Они лишь хотят защитить свой мир от таких, как мы, попаданцев, неважно, случайных или умышленных. Им не нужны прогрессоры и мессии, им не нужны знания о чужом будущем. Им надо, чтобы им всего-навсего не мешали.

— Это он сам тебе рассказал? — кивнул я на стоящего в проёме «куратора».

— Ты его просто не знаешь, поэтому и не веришь, — дёрнула щекой Лена. — Да и потом, какая уже теперь разница? Свою миссию здесь ты провалил. Не знаю, как ты теперь будешь отчитываться перед начальством, а для меня возвращение — это благо. Мой дом не здесь, и там, в отличие от тебя, меня любят и ждут.

Она поднялась со стула и повернулась к «чекисту»:

— Всё, Степан Миронович, я закончила. Мы можем ехать.

Свиридяк отлепился от стояка и крикнул в темноту коридора: