Минуты через три после начала действия кавалькада всадников уже выбралась на соседнюю улицу и понеслась во весь опор, сопровождаемая собачьим лаем и взглядом нищего пьяницы, сидевшего у дороги на противоположной от таверны стороне. Ещё через час, уже довольно далеко от Инверари, с освобождённого пленника сняли кандалы, наскоро переодели и отряд, по дуге обходя Киллеан, помчался по древней дороге дальше на юг. Следующие два городка, Фернас и Бёрдфилд хайлэндеры пересекли прямо по центральным улицам и уже к вечеру достигли озера Гейр, где и погрузились на тут же поднявший паруса «Репейник». Пройдёт совсем немного времени и Джеймс Глен Стюарт воссоединится во Франции со своей семьёй, оставив за морем сходящий с ума от бессильной ненависти клан своих врагов.
XXII
XXII
Шум от этого происшествия вышел знатный. Ардшил рвал и метал — как же, он уже предвкушал вскоре увидеть старого врага повешенным, а тут такой афронт. Репутации его был нанесён столь серьёзный удар, что герцог мгновенно стал посмешищем в глазах всей страны. Народная молва тут же связала воедино произошедшее в Инверари и недавнее ограбление банка в Глазго. Впрочем, в этом не было ничего странного — почерк ведь этих преступлений был почти одинаков. Самое смешное, что их приписали некоей мифической «банде хайлэндеров» возглавляемой ни кем иным как Аланом Брэком! Интересно, ему там во Франции, в полку Огилви Ирландской Бригады, не сильно икалось? Инициаторы этой гипотезы руководствовались тем соображением, что главным обвиняемым в деле по которому судили Джемса Глена был именно Алан, поэтому он являлся наиболее заинтересованным в освобождении родича. Римский принцип «Cui prodest» («
Но это случилось чуть попозже, пока же мы вместе с прокурором и его дочерьми срочно выехали в направлении Глазго. Вокруг гудели слухи о возможном скором начале нового якобитского восстания и лорд Престонгрэндж стремился побыстрее добраться до Эдинбурга.
В Глазго мне удалось наконец временно освободиться от опеки семейства Грант, сказав, что намереваюсь заехать по пути в своё имение. Честно говоря, я не понимал столь плотного интереса ко мне со стороны Генерального прокурора. В связи с недавними событиями докладная записка королю практически потеряла свою актуальность. Поразмыслив над вопросом, я пришёл к выводу, что скорее всего обязан этим Джанет, старшей из сестёр, имевшей огромное влияние на отца. Да что там влияние, скажем прямо, она вертела им как хотела! Но её отношение ко мне по-прежнему оставалось загадкой. Нет, ни о какой влюблённости и речи быть не могло… наверное. Да нет, наверняка! Джанет время от времени как-будто испытывала на мне разные женские уловки, иногда даже довольно рискованные в свете здешних нравов, пытаясь смутить или очаровать. Результат, судя по всему, был далёк от её ожиданий, так как максимум что ей удавалось — слегка меня озадачить. И это незримое противостояние явно немало развлекало девушку. Видимо именно поэтому она наиболее сопротивлялась моему отъезду, согласившись на него только когда я клятвенно пообещал прибыть в Эдинбург максимум до конца текущей недели. Напомню, что к нашему приезду в Глазго шёл двадцать седьмой день сентября, в том году пришедшийся на среду.