На ночь мы останавливаемся в труднодоступном месте и строим каструм. Гай Марий уверен, что тевтоны и амброны обязательно нападут. Его изощренный, подлый, римский ум не способен поверить, что другие не атакуют без предупреждения. Точнее, амброны, которые скорее галлы, чем германцы, могли бы напасть, но не рыпнутся в одиночку, а тевтоны обязательно пошлют гонца к врагу со своим вариантом «Иду на вы!». Германцам сейчас победа, одержанная не в открытом, честном бою, кажется позорной. К двадцатому веку они сильно окультурятся.

Несмотря на то, что идем мы всего пять-шесть часов в день, а остальное светлое время строим каструм, постепенно обгоняем врагов. Они много времени тратят на разведку и грабеж местности. На такую большую армию каждый день требуется много еды, и ее надо где-то доставать. Крестьяне, зная о приближении тевтонов и амбронов, убегают в лес, уводя с собой скот и пряча все, что не могут унести. Римлянам проще, у них снабжение армии, несмотря на некоторые огрехи, по нынешним меркам на недосягаемой высоте. Мой отряд каждый день получает муку или зерно, бобы, сало, оливковое масло, вино. Впрочем, иногда одной или двух позиций не хватает, зато могут пригнать бычков или баранов. Угнанную отару мы давно уже сожрали. Отряд теперь в два раза больше, благодаря пополнению в виде молодых женщин, которые делают нашу жизнь экстремальней.

У женщин поразительная приспособляемость. Могут разместиться в сосуде любой формы, лишь бы был не треснутый. Порой мне кажется, что эти тевтонки и амбронки до сих пор не поняли, что их умыкнули, что находятся в лагере своих врагов. В любом случае они в нашем лагере так же, как в своем прежнем, готовят пищу, стирают, болтают, смеются, ссорятся… Хотя наши пленницы могут хитрить, уверенные, что скоро нас разобьют, и они вернутся к своим. Захваченную мной тевтонку зовут Ирмтрауд (Сильно любимая). Я сократил ее имя до привычного Ирма. Откликается. То, что я делал с ней ночью, очень понравилась Ирме, поэтому днем всячески старается понравиться мне. В свободное от этого важного мероприятия время занимается другим таким же важным — гордится своим нынешним положением жены командира отряда. Была дочкой обычного воина — и вдруг такая головокружительная карьера!

Ехавшие впереди нас карробаллисты остановились. Если бы на нас напали, было бы слышно. Скорее всего, добрались до места ночевки. Сегодня раньше, чем обычно, хотя я предполагал, что заночуем в городе Аквы Секстиевы, мимо которого прошли с час назад. Горожане выходили поприветствовать Гая Мария и попросить защиты, но получили отказ, потому что наша разведка донесла, что передовой отряд врага, амброны, расположился в нескольких милях восточнее города. Видимо, мы добрались до вражеского лагеря и решили заночевать по соседству. Для этого консул выбрал высокий холм, один из окружавших большую долину, по противоположной, восточной границе которой протекала речушка. Как донесла разведка, на другом берегу ее и разместились амброны. Склон, обращенный в их сторону, был безлесный, изредка попадались деревца да кусты. Судя по хорошей траве, здесь было пастбище жителей Акв Секстиевых.