Поскольку нам не доверяли такое ответственное мероприятие, как создание каструма, чему мы были не сказано рады, я повел свой отряд к подножию холма, в южную часть долины, где была трава для лошадей. Близость амбронов меня не смущала. Они, в отличие от нумидийцев, ночными атаками не увлекались, а днем мы увидим их издали и примем меры. Тем более, что рядом каструм, набитый легионерами. На всякий случай я выставил усиленные дозоры и приказал лошадей далеко не гонять. Сами расположились на склоне холма, поросшем леском. Мужчины разожгли костры, женщины занялись приготовлением еды.

Я сидел под молодым дубом, раздумывал, дождаться обеда или поехать в Аквы Секстиевы. Город построен возле термальных источников, которые, говорят, помогают от всех болезней. Мое молодое тело пока что было здорово, но не помешает полежать в горячей ванне, расслабиться, скинуть напряжение последних дней.

На заварушку возле речки не сразу обратил внимание. К ней пришла за водой большая группа римских рабов и обслуги, начала наполнять амфоры и кувшины. На противоположном берегу тем же самым занимались женщины-амбронки. То ли кто-то попытался умыкнуть их, то ли просто жесты показывали неприличные и не только жесты, но бабы подняли крик, и прибежали вооруженные мужчины, перебрались вброд через речку, чтобы наказать наглецов. Тем на помощь поспешили легионеры из сторожевого отряда, который стоял у подножия холма. Я думал, амброны вернутся на свой берег реки, и на этом все и закончится. Нет, на помощь им ломанулись все, кто был во вражеском лагере. Увидев это, легионеры бросили строить каструм, схватили оружие и побежали к реке с криками, которые я бы перевел, как «Наших бьют!». Мелкая заварушка начала перерастать в серьезное сражение.

— По коням! — скомандовал я.

Если бы я повел свой отряд прямо на врага, мы бы напали спереди и чуть сбоку. Не самое лучшее решение против воинов, вооруженных копьями. Поэтому я сперва поскакал на юг, к кромке леса, после чего вдоль нее, загибающейся к северо-западу, в сторону места сражения. Я заметил, что между крайними деревьями устроены завалы из сухих веток. Наверное, чтобы не уходил в лес скот, который здесь пасли в мирное время.

Когда мы выехали из-за леса в тылу амбронов, рубилово шло полным ходом. Враги напали всеми силами. Римляне тоже подтянулись почти все и начали биться не врассыпную, как в начале заварушки, а построившись в когорты. Хуже вооруженные и оснащенные, не знающие строя, но более отважные, если ни сказать отмороженные, амброны потихоньку теснили римлян. Поучаствовав во многих битвах, я научился чувствовать тот момент, когда одна из сторон начинает потрескивать, чтобы вскоре хрустнуть беззвучно и рассыпаться на тысячи мелких осколков, которые, позабыв, что они одно целое, ломанутся бездумно в разные стороны. Так вот римляне потрескивали и довольно громко. Еще несколько минут, и амброны разметают их.