Я разведал эту дорогу вчера вечером. Точнее, это была звериная тропа, по которой можно было ехать в узких местах только по одному. Место довольно таки живописное, птички поют, благодать! Такое впечатление, что мы на конной прогулке, а не направляемся убивать себе подобных.

Мы выехали из леса на виду у вражеского лагеря. Там остались женщины и дети. Увидев нас, она, наученные предыдущим горьким опытом, сразу сыпанули к лесу. Никому и в голову не пришло предупредить своих воинов. Впрочем, те бы не услышали, не до того им сейчас. Гигантский прямоугольник из многих тысяч тевтонов и их союзников медленно сползал к подножию холма, подгоняемый прямоугольниками, составленными из тысяч римлян: переднего, растянутого во всю ширину склона, и несколькими поменьше, в одну когорту, расположенными позади в шахматном порядке и готовыми прийти на помощь там, где потребуется. Находясь выше, римляне буквально сталкивали врагов ударами щитов, добивая уколами гладиусов.

Отступали тевтоны до подножия холма, где уперлись, образовав стену из щитов и выставив копья. Воины передней шеренги отталкивали своими копьями наступающих римлян, удерживая их на безопасном расстоянии, а из второй безнаказанно наносили копьями удары от головы. Хотя наконечники были не ахти, при попадании в незащищенное место наносили смертельные раны. Наступление римлян сразу застопорилось. Более того, передние шеренги начали быстро редеть. На замену убитым и раненым выходили из задних, из-за чего казалось, что кто-то невидимый обкарнывает передний римский прямоугольник не спереди, где шел бой, а сзади. Пройдет не больше часа — и этот прямоугольник истончится до критического уровня.

Именно в это момент и заревели дружно римские буцины, подавая сигнал нам и легиону Марка Клавдия Марцелла. Я подождал, когда легион выйдет из леса, построится покогортно, но сплошным прямоугольником, без разрывов, и побежит на противника. Пусть они начнут бой, а мы подтянемся следом. Это именно тот случай, когда, кто первый, тому и тапком.

Враги из задних рядов увидели римлян и начали громко кричать и перестраиваться. У тевтонов в задних рядах стоят юные, неопытные воины. Среди них не нашлось толкового командира, который сплотил бы, и в итоге организовать сплошную оборону не успели или не смогли. Легион с разгона врезался в них, смял задние ряды.

— За мной! — крикнул я своим подчиненным и поскакал к ближнему краю вражеской армии, не связанной легионерами.

Там наметились зачатки организованного сопротивления, пара сотен воинов выдвинулась, собираясь ударить римлянам во фланг. Увлеченные этой идеей, заметили нас слишком поздно. Передними в моем отряде скакали воины, у которых лошади были защищены металлическими или кожаными доспехами и имели опыт вклинивания во вражеские ряды, не так сильно боялись. Мы дружно вломились в толпу молодых тевтонов и амбронов. На этот раз я использовал легкую пику. Длинное тяжелое копье хорошо против конницы и бронированной пехоты, а в задних вражеских рядах стояли те, кому железные доспехи еще надо захватить. Колол быстро, не шибко выцеливая. Острый тонкий наконечник легко прокалывал кожаные шлемы и куртки, в которые были облачены враги. Вгонял в голову или тело сантиметров на пять-десять и быстро выдергивал. Кто-то ткнул моего коня в морду. Буцефал попробовал встать на дыбы, но, к счастью, не смог в давке, только побил копытами стоявших перед ним, возможно, и своего обидчика. Я на всякий случай поколол тех, кто стоял впереди, и подогнал коня шпорами, чтобы протискивался дальше, чтобы у врагов не было места для маневра, размаха.