Гирхарт просмотрел список людей, побывавших в доме Орнарена. Почти сплошь коэнцы, но нет ничего удивительного в том, что он водит дружбу со своими. Нет и доказательств того, что это было собрание заговорщиков, а не просто дружеская пирушка. Орнарен осторожен не меньше, чем Эджельстана, прошло полмесяца, но связь с императрицей, - это пока всё, что удалось на него нарыть. Ну да ничего, поймали на горячем дражайшую супругу - поймаем и господина канцлера. Шармас прав, нет человека, к которому нельзя было бы подобрать ключик.

Пока же следовало убрать из Сегейра Каниэла. На вопрос, не следует ли ему навестить свои новые владения, господин советник ответил, что он как раз собирался попросить отпуск, чтобы лично приглядеть за уборкой урожая. Разумеется, таковой был ему немедленно предоставлен, и супруги Лавар уехали в деревню.

Новые факты появились неделю спустя. Шармас продолжал активно искать подходы к прислуге подозреваемых в заговоре, и вскоре один из слуг донёс, что слышал весьма любопытный разговор. Речь в нём шла о вариантах устранения императора. Участники беседы склонялись к яду, но обсуждали и другие возможности. В принципе этого свидетельства было достаточно, чтобы отправить всех их в допросную камеру, тем более что слуга был не рабом, а свободным человеком, за что-то обиженным на своего хозяина. Однако Гирхарту хотелось раздобыть доказательства повесомее. Всё как следует обсудив и взвесив, они с Шармасом решили попытаться спровоцировать заговорщиков на активные действия, чтобы схватить их за руку. Риск, конечно, был, но Гирхарт решил, что игра стоит свеч.

В одно прекрасное утро Гирхарт пригласил к себе одного из участников приснопамятного разговора по имени Риджарт. Тот явился сразу же, как и положено являться на зов коронованных особ. Не зная, что его ждёт, Риджарт, судя по всему, пребывал в превосходном настроении, но радостная улыбка сползла с его лица, когда он встретил ледяной взгляд императора.

- Что это такое? - холодно спросил Гирхарт вместо приветствия, швырнув ему через стол свиток пергамента.

Тот недоумённо развернул. Это было адресованное ему письмо, начинавшееся словами "Мой дорогой Совёнок" и подписанное "Твой Кузнечик", и в нём подробно и в самом непринуждённом тоне излагались "за" и "против" разных способов убийства императора. Побледневший Риджарт поднял глаза на Гирхарта.

- Ну, и что это такое? - повторил Гирхарт. - Вы можете это объяснить, господин финансовый советник?

- Это... Ваше Величество, это клевета! Это подделка!

Гирхарт знал, что это подделка, более того, он знал, кто её изготовил по приказу Шармаса. Но сейчас он недоверчиво поднял бровь: