– И вы никогда не видели таких воротников прежде?

– Ну, отчего же. Видела. На картинах. Иногда они даже больше, чем ваш, и за ними плеч не видно.

– А вы помните, кого изображают эти картины?

– Ну не знаю… Кажется, императоров. Рудольфа, Матиаса и Фердинанда.

– Прекрасно, а что объединяет этих людей?

– Они императоры!

– А еще?

– Католики.

– И все?

– Ну еще эти, как их… Габсбурги!

– Верно. И как видишь, все они носят большие гофрированные воротники по испанской моде, или, как их еще называют, фрезы. И их сторонники носят такие же, правда, меньше размерами. А теперь скажи мне, какие воротники носит ваш батюшка или мой племянник король Густав Адольф?

– Ну, отца я никогда не видела, а у шведского короля простой отложной воротник, лишь немного отороченный кружевами… Погодите, это значит, что сторонники императора носят фрезы, а противники – отложные воротники?

– Вы почти угадали. Но я бы сказала, что первые указывают на людей спокойных и благонамеренных, а вторые, скажем так, более темпераментных.

– Смутьянов?

– Пожалуй, что так.

– Klass! – обрадовалась принцесса. – Практически цветовая дифференциация штанов! Сразу видно, перед кем сколько раз приседать…

– Боже мой, что вы такое говорите, дитя мое… – лишь покачала головой в ответ герцогиня. – Я иногда совершенно вас не понимаю!

Тут внимание ее светлости отвлекла старая служанка, суетливо подбежавшая к своей госпоже и принявшаяся что-то шептать на ухо, причем как принцесса ни напрягала слух, ничего разобрать так и не получилось. София, судя по всему получившая важную весть, переменилась в лице и, оставив свое рукоделие, направилась к выходу.

– Что-то случилось? – почти крикнула ей вслед Мария.

– Ваш царственный родитель прибыл в Мекленбург, – не оборачиваясь, отозвалась герцогиня.